Читать «Весна и осень чехословацкого социализма. Чехословакия в 1938–1968 гг. Часть 2. Осень чехословацкого социализма. 1948–1968 гг.» онлайн - страница 447

Политбюро заготовило и обращение к советскому народу с объяснением причин ввода советских войск в ЧССР: «Социалистическая Чехословакия оказалась на пороге смертельной опасности… Опасность усугубляется тем, что враги социализма получают поддержку со стороны предательских элементов, проникших в руководство Компартии Чехословакии и Правительство ЧССР, вопрос теперь стоит так: быть Чехословакии социалистическим государством или вновь оказаться в оковах капитализма… В этих условиях Советское правительство приняло единственно необходимое решение и дало приказ частям Советской армии оказать помощь Революционному правительству Чехословакии в борьбе против реакции…».

Был подготовлен и проект обращения правительств пяти стран ОВД (чьи войска входили в Чехословакию плюс ГДР) к народу Чехословакии, в котором, в частности, говорилось: «Мы призываем всех граждан Чехословакии к соблюдению полного порядка и спокойствия, чтобы при ликвидации заговора реакции и империализма не было пролито крови. Мы протягиваем вам, дорогие братья чехи и словаки, руку помощи, как протянули ее в тяжелые годы гитлеровской тирании советские люди».

17 августа последнюю попытку избежать военного сценария предприняли через Кадара. Он позвонил Дубчеку и предложил срочно встретиться. Встреча состоялась на границе недалеко от Братиславы. Потом Кадар рассказывал в Москве: «Сам т. Дубчек был в очень плохом состоянии, говорил неясно. При обсуждении определенных вопросов по сравнению со своей братиславской позицией отошел назад и никоим образом не мог доказать то, чего я хотел в первую очередь добиться. А мне хотелось узнать, как они расценивают встречи в Чиерне-над-Тиссой и в Братиславе. Считают ли они их вынужденным компромиссом или же имели искренне намерение принять в них участие». «Весь разговор, – подытожил свои впечатления Кадар, – был бесплодным и безрезультативным».

В изложении Дубчека Кадар просил его наконец-то прекратить нападки на социалистические страны в СМИ. На это Дубчек ответил, что КПЧ может лишь устраивать для прессы брифинги с разъяснением своей позиции. И это все. Но даже на этих «брифингах» прессу ни о чем таком и не просили.

В тот же день, 17 августа, руководители Президиума ЦК КПЧ встречались с главными редакторами СМИ. Причем пришли только «реформаторы»: Черник, Кригель, Смрковский, Славик, Цисарж и Млынарж. Правда, им не удалось остаться в «своем кругу», так как по собственной инициативе пришел и представитель «здоровых сил» Капек. Цисарж сказал, что идет яростная борьба против консервативных сил на всех фронтах, и в этой борьбе лучшие друзья ЧССР – румыны и югославы. Ни о каком ограничении антисоветской пропаганды не было и речи. Смрковский лишь просил редакторов «потерпеть» до чрезвычайного съезда и не дать себя спровоцировать.

Кригель обещал, что после съезда партия будет совсем другой.

Тогда встал Капек и сказал, что как до войны коммунистов сажали в тюрьмы за дружбу с СССР, так и теперь их травят за это. Но он, Капек, даже готов умереть ради дружбы с Советским Союзом. Его слова (оказавшиеся пророческими) все встретили гробовым молчанием.