Читать «Весна и осень чехословацкого социализма. Чехословакия в 1938–1968 гг. Часть 2. Осень чехословацкого социализма. 1948–1968 гг.» онлайн - страница 419

Ничего невыполнимого в этих условиях не было, но Дубчек обещал взять СМИ под контроль и ранее. Однако на этот раз он обязался выполнить сугубо конкретные вещи: отстранить конкретных людей и разделить МВД и госбезопасность.

Естественно, выполнение этих договоренностей лишило бы Дубчека ореола лидера «пражской весны», и он уже в который раз ничего выполнять не собирался. Тем более что Цисарж и Кригель были любимчиками СМИ и интеллигенции, и Цисарж видел себя на посту главы Чехии после завершения федерализации страны. Связываться с ними для Дубчека было делом опасным – так и его самого могли зачислить в «консерваторы». Поэтому по-прежнему главным для Дубчека было оттянуть время до чрезвычайного съезда КПЧ, чтобы там окончательно избавиться от «консервативных» оппонентов в ЦК и его президиуме.

Проблема была еще и в том, что все обещания Дубчек взял на себя либо на переговорах один на один с Брежневым, либо в рамках встреч «четверок». Большинство Президиума ЦК КПЧ, прежде всего оппоненты Дубчека (Биляк, Кольдер и Индра), ничего об этих обещаниях не знало. Что касается обещания отстранить Цисаржа, Кригеля и Пеликана, то Дубчек и спустя годы от этого открещивался.

Косыгин, со своей стороны, в Чиерне согласился предоставить Чехословакии крупный заем, хотя и не в валюте, а зерном. Было условлено, что уже 1 августа (в день окончания переговоров) министерства внешней торговли СССР и ЧССР начнут переговоры о заключении советско-чехословацкого торгового соглашения на 1969 год.

Брежнев предложил созвать новую встречу лидеров стран ОВД, но уже с участием Чехословакии, для того чтобы торжественно продемонстрировать всему миру восстановленное единство и похоронить июльские разногласия.

Дубчек сразу же стал юлить. Он не хотел фиксировать конкретные договоренности перед лицом всех участников Варшавского договора. Опять появилось требование пригласить на встречу румын и югославов. Потом Дубчек просил провести встречу после визитов Тито и Чаушеску в ЧССР.

Но эту, отнюдь не новую, тактику проволочек без труда разгадала советская делегация. Политбюро сообщало партийным организациям КПСС 8 августа: «Чехословацкие товарищи попытались оттянуть предложенное совещание, ссылаясь на предстоящие визиты президента СФРЮ И. Тито и румынской делегации во главе с Н. Чаушеску, выдвигали контрпредложение: пригласить на это Совещание представителей РКП (Румынской компартии – Прим. автора.) и СКЮ (Союз коммунистов Югославии, правящая партия СФРЮ), видимо, с расчетом, что эти партии, выступившие против Варшавского письма, поддержат ошибочную позицию руководства КПЧ. После довольно острого обмена мнениями делегация КПЧ отложила визиты тт. Тито и Чаушеску и согласилась на немедленное проведение совещания в Братиславе».

Дубчек утверждал, что он лично с Брежневым (когда тот болел в своем вагоне) согласовал принципиальный момент – в будущем совместном заявлении не должно быть пассажей из «варшавского письма». Дубчек очень хотел, чтобы чехословацкие СМИ видели его победителем «при Чиерне». Ведь если переговоры со странами Варшавского договора завершились бы фактическим дезавуированием «варшавского письма», то это и можно было бы подать СМИ как победу «реформаторского руководства» КПЧ. Брежнев против этого не возражал – ему было важнее не внимание СМИ, а стремление избежать-таки военного решения проблемы.