Читать «Русь неодолимая. Меж крестом и оберегом» онлайн - страница 68

– Видать, и сотнику нашему женка приглянулась, – промолвил Бакуня.

Вятич оказался прав, зацепила Гилли красота женщины, всколыхнула сердце. Вспомнилась ему первая несчастная любовь к девушке, после которой он никого, кроме блудниц, не имел, а ведь хотелось завести жену, детей, и эта мысль согревала каменное сердце сурового воина.

От старика, хозяина дома, ему удалось узнать, что женщина и вправду его дочь, а ее муж погиб два года назад в битве с ромеями при Кимвалунге. От него она имела сына десяти лет. Так и жили втроем. Затеплилась в душе Гилли надежда, что удастся ему понравиться вдове и взять ее в жены, а там, хочешь – здесь оставайся, хочешь – селись в обширных владениях базилевса или в самом Константинополе, а при желании можно вернуться с семьей на родину, в милый сердцу Норег… Мечтания Гилли прервал старик:

– Что желает кентарх базилевса?

Хозяин дома, как и все семейство, отнесся к варягу и его воинам с опаской, опасался, что их ожидает разорение и плен, но, повинуясь приказу рыжеволосого предводителя сотни, наемники не причинили вреда семейству, и старик подобрел. Вот и сейчас он стоял у дверей дома и улыбался.

– Нам бы трав немного, еду приправить.

Старик повернулся, крикнул в открытую дверь:

– Мария! Живко! Возьмите корзинку, нарвите кентарху трав для приправы.

Женщина вышла, встретилась с Гилли глазами, потупила взор, мальчишка глянул исподлобья, но старших ослушаться не посмел, нехотя поплелся за матерью. Последовал за ними и Гилли. Живко стал рвать травы, Мария подсказывала, чего и сколько. Гилли стоял рядом, то и дело бросал на женщину восхищенные взгляды, однако заговорить не решался. Наконец пересилил волнение, вымолвил:

– Большой у вас огород.

Мария кивнула:

– Мой отец грек, его зовут Пантелеймоном. Он долгое время жил неподалеку от Константинополя, выращивал травы и капусту для базилевсов, потом за провинность его отправили на войну с болгарами. В одной из битв он попал в плен и перешел на службу к царю Самуилу, но вскоре был ранен. Моя мать-македонка выходила его, они полюбили друг друга, поженились, поселились здесь, занялись огородом. С тех пор это нас кормит. – Женщина указала на обширный огород с посадками сельдерея, мяты, тимьяна, чеснока, петрушки. – Продаем в крепости. Раньше еще были козы, корова, лошадь… Война отняла все…

Сказала – будто упрекнула. Гилли опустил голову, произнес:

– Война – плохое дело. Воин моей сотни по имени Стрига говорит: «Война – беда, кровь пьет, смертями закусывает». Я вот тоже думаю уйти со службы, найти жену, завести детей, жить мирно. Вот если бы ты…

Мария покраснела, чтобы скрыть смущение, крикнула сыну:

– Живко, мелиссы не забудь нарвать! – Обернулась, посмотрела на Гилли, в карих глазах огонь: – Отец Живко болгарин, его Цветаном звали, он тоже хотел жить мирно.

Гилли отвернулся, посмотрел в сторону лагеря:

– Прости.

Подбежал Живко, вручил корзинку с травами. Гилли принял дар, протянул ладонь к темно-русым волосам мальчика. Живко отстранился, бросил неприветливый взгляд, побежал к дому. Гилли сунул руку за пазуху, вынул кошель с монетами, одну из них протянул Марии.