Читать «Тревожная осень» онлайн - страница 14

Когда умер отец, и на плечи Андрея легла забота о больной матери и сестре, ему было пятнадцать лет. Это закалило юношу. Он уже в девятом классе знал, что свои проблемы должен решать сам, а близких необходимо ограждать от неурядиц, которыми в молодые годы его щедро «баловала» жизнь. Такое поведение по отношению к близким стало частью его натуры. Вот почему со всеми неприятностями и тревожными вопросами, какие можно скрыть от жены, Андрей Семенович разбирался сам. Зачем грузить супругу и подрастающих дочерей проблемами, решать которые он будет сам? События сегодняшнего дня тоже должны остаться тайной для семьи. Будет ли ему тяжело это скрывать? Конечно. Но на то он и мужик – глава семьи. Такова доля, определенная Всевышним, который создал его мужчиной.

За ужином они обсуждали, что купить дочке на день рождения и где его отмечать. Ни по выражению лица, ни по интонациям Андрея Семеновича никто из домашних не догадался, что его мысли были очень далеки от семейного торжества и вкусной творожной запеканки. Пока семья в полном составе сидела за столом, Дымов мечтал об одном: посоветоваться с кем-нибудь, делать ли завтра биопсию.

Если бы Андрея Семеновича спросили, зачем ему нужен совет, он, наверное, не смог бы ответить. После встречи с Жизневым он прекрасно понимал, что биопсию делать надо и тянуть с этим до окончания отпуска бессмысленно. Ведь после почти месячного отсутствия на работе появится гора неотложных дел и пара срочных командировок, которые не отложить. И что в результате? Двухмесячное затягивание с ответом на вопрос. Глупо.

За тридцать пять лет работы в НИИ, где все важные вопросы официально разбирали на ученом совете, то есть коллегиально, Андрей Семенович привык, принимая решение, для проформы с кем-нибудь советоваться. Сейчас он поступит так же.

Под предлогом необходимости срочно написать статью Андрей Семенович закрылся в комнате и набрал номер Эдмонда Протасовича:

– Помните, как познакомили меня с доктором Жизневым? Сегодня я был у него. Меня направила к нему Анна Ивановна. Он (Дымов соврал для вежливости) просил привет вам передать. Мой последний PSA равен 5,64. Но вы же помните, как я его переделывал?

И Андрей Семенович в третий раз за день затянул песню про ошибающихся лаборанток и месяц грядущего отсутствия, от которой его самого уже тошнило.

Добрейший Эдмонд Протасович молча слушал, и Андрей Семенович представлял себе, как доктор покачивает своей большой лысоватой головой в такт его словам, а может, еще и ногой в уютной домашней тапке. Покачивает и думает, как бы повежливее послать разговорчивого пациента, причем, с точки зрения самого Андрея Семеновича, вполне заслуженно.

– Вам, конечно, виднее, – наконец вклинился в монолог Андрея Семеновича Эдмонд Протасович. – Делайте как вам удобнее. Может, действительно есть смысл подождать начала сентября. Месяц в этой ситуации ничего не решает. Можно и анализ на всякий случай пересдать.

Дымов решил, что благословение получено, но вдруг, прощаясь, Эдмонд Протасович достаточно жестко для своего мягкого характера сказал: