Читать «Чудики, или Сказания о чудных деяниях» онлайн - страница 59
Евгений Зернов
Конечно, каждый запах – это комбинация множества составляющих. И у благовония, и у смрада вполне может быть что-нибудь общее. Как в семействе пасленовых растений – тут тебе и картофель, и табак, и перец овощной, а также белена и дурман.
Все как в обществе. Кем-то восторгаешься, кого-то презираешь, кто-то никчемный. А потом времена изменились. И глядь, все наоборот стало. Тот, кого презирали – он, оказывается, Правду нес. А тот, кем восторгались – деспот и ублюдок. А никчемный как был, так и остался никчемным, потому что времена хоть изменились, да не очень сильно. Должно совсем сознание перевернуться, а это процесс небыстрый. Порой, не одного поколения.
Что еще с запахом любопытно – его нельзя засунуть обратно в источник. Он проявляет свои свойства только когда распространяется, теряется. И тогда ты думаешь – обожаю запах булочной, свежего хрустящего хлеба. Мама, где ты сейчас?
А потом мимо проезжает автомобиль, и возвращает тебя к реальности облаком выхлопных газов. И ты думаешь раздраженно вслед – боже, почему автомобили с двигателями внутреннего сгорания все еще не запретили?
В общем, совсем наш чудик голову сломал. Ничего толкового не придумал. Как тут тягаться с тысячелетней историей и миллиардами живущих.
Все уже придумано до нас, перефразируя Великого Комбинатора.
Эх, хорошо было Аристотелю – хочешь в этом направлении думай, хочешь в другом. Везде пустота. А сейчас все щелки забиты, не протолкнуться.
Подамся-ка я лучше… нет, не в управдомы, в дауншифтеры.
56. Обитель бобра
Жил-был в городе Кулебяки один чудик по прозвищу Обоснуй.
Вроде бы все у него было.
Благополучно, но… не благодатно. Некомфортно. Негармонично.
И сам не поймет, в чем дело. Решил разобраться. Думал-думал. А думать сами знаете – надо совершать определенное усилие. Устал наш чудик, лег отдохнуть, задремал.
И тогда ему приснился вещий сон.
Приходит к нему якобы в гости старец Кен Гуру и спрашивает:
– Добрый мирянин! А знаешь ли, в скольки мерном пространстве ты живешь?
– Что-что? – обескуражен Обоснуй. – Не все ли равно?
– Нет, не все равно, – отвечает старец. – Если бы ты был существом одномерного пространства, то для устойчивости тебе достаточно было бы одной ноги. Существу двухмерного пространства для устойчивости достаточно двух ног. В трехмерном, соответственно – три, и в четырехмерном – четыре.
А теперь посмотри на зверюшек вокруг – кошек, собак, оленей. У них у всех четыре ноги. У стола и у стула тоже четыре ноги. Потому что они созданы для четырехмерного пространства. А теперь посмотри на себя – сколько ног? Две. Вот в чем закавыка. Тебе было бы комфортно всего лишь в двухмерном пространстве. А в четырехмерном, где ты пребываешь – ты неустойчивое существо. Там, где неустойчиво – не может быть гармонии.
Давным-давно чудики были четырехлапыми. Но однажды они решили передними лапами не на землю опираться, а что-то в них взять. Получить собственность. Мое. Поддались алчности и жадности. Вышли из парадигмы устойчивости…