Читать «Жар-птица (сборник)» онлайн - страница 53

Горько читать эти строки! Как же могло быть, что столь уникальные книги, многие из которых имелись лишь в единственном экземпляре, так безобразно хранились, что они могли погибнуть от такой ординарной, предсказуемой случайности, как пожар? Ведь есть системы сигнализации, есть несгораемые шкафы и сейфы? Читаешь такое, и уму не поддается, как могли доверить таким безалаберным, несерьёзным людям сохранение такого неоценимого богатства? Даже потеря золотого запаса России была бы не столь катастрофичной, ведь золото можно добыть и запасы эти пополнить, но книги, пришедшие к нам из глубины веков, неоценимые свидетельства славянской письменности, а также бесценные политические документы последних столетий восстановить невозможно. Как можно допустить и простить такую поразительную халатность? Или же всё-таки это было намеренное преступление – поджог?

И это в то время, когда мы говорим о подлоге, переписывании истории, вдруг все исторические документы кто-то задумал загубить, а кто-то другой это сделать позволил?! И, по-видимому, и те и другие чувствуют вседозволенность и безнаказанность. Такое было бы абсолютно невозможно в другой европейской стране, такой как Германия или Швеция, здесь очень бережно относятся к своей истории, представляю, что бы здесь началось в случае утраты даже одного исторического документа!

Нет в современной Руси порядка, и можно понять тех, кто сожалеют о временах сильного правления, о временах Петра Первого, Екатерины II или же «дядюшки Джо»!

Рассказы

Ностальгия

Моя милая бабушка умирает. Умирает она тяжело, то мучается от боли, то задыхается. Но временами притихает и как будто что-то мучительно вспоминает, о чём-то думает. Дочь Зина, которая неотлучно сидит около неё, спрашивает: «Мама, о чём ты думаешь? Вспоминаешь ты свою жизнь?». Бабушка не отвечает, молчит, но через некоторое время с трудом произносит: «Тяжело было… Сколько труда…». Проходит несколько минут, и она шепчет: «Сыграйте мне». Дочь вначале не понимает её слов, но потом всё-таки разбирает то, что силилась сказать мать: «Сыграйте мне!»

Жизнь моей бабушке досталась трудная: Первая мировая война, революция, Гражданская война, голод 30-х годов, затопление родного города при строительстве Рыбинского водохранилища, Великая Отечественная война. Всё это не просто исторические события, но вехи её жизни. И ещё четверо детей и муж-гуляка, учительская работа, но она как-то везде успевала и никогда не жаловалась. И стремилась не просто поднять своих детей, но и приобщить их к прекрасному. Она любила музыку, никто не учил её игре на музыкальных инструментах, она сама освоила эту науку. Играла в учительском оркестре на виолончели и пела. И детей своих, несмотря на тяжёлую жизнь, стала учить игре на фортепьяно. Где-то раздобыла инструмент и нашла учительницу музыки, Августу Ильиничну, которая ещё до революции служила гувернанткой в господском доме. Не знаю, как расплачивалась с ней бабушка, деньгами или продуктами из своего огорода, но и то и другое было ценностью в те голодные годы. И играть на фортепьяно все бабушкины дочки выучились.