Читать «Поверженный» онлайн - страница 164
Джалол Икрами
Это единственный выход. Да, но бежать — это значит лишиться всего, чем он владеет: денег, жены, власти… Он уйдет, а жена его, дом достанутся ненавистному Кариму. Карим будет наслаждаться ее красотой, ласками… Воображение у Асада разыгралось… Ну нет, он собственными руками убьет ее, отправит на тот свет, постарается, чтобы это узнал Карим, и отправит его туда же. За ней!
С этой целью он и шел к Ойше. Но когда он услышал ее нежный голос, увидел ее большие печальные глаза, так пленившие его когда-то, его сердце, даже его ожесточенное сердце, потеплело… В эту минуту он вспомнил первые встречи с нею. Как он был очарован ее красотой! Он потерял покой, он сходил с ума… Да, эта поблекшая, печальная женщина была той самой красивой и гордой Ойшой, с которой связаны его воспоминания. Что знала тогда о жизни эта неопытная, чистая сердцем девушка? Весь мир сошелся тогда на нем одном, на его любви и нежности. Она ему верила.
И вот наступил час, когда тот самый, влюбленный и верный ей, Махсум пришел, чтобы своими руками убить свою любимую, свою милую Ойшу! О горе! О, что приносит злая судьба!
— Ойша, дорогая, — заговорил, потупившись, Махсум, — немного книг, ты прочла. А вот как пишет поэт — он словно был свидетелем нашей жизни:
Ойша стояла молча, пораженная его словами. В последнее время он всегда был с ней резок и груб. Она не понимала, что с ним произошло.
— Что же молчишь, дорогая? — снова заговорил Асад, погруженный в сладкие воспоминания. — Где твои прежние ласковые речи, доброта ко мне и нежность?
— Ты у себя спроси! — резко ответила Ойша, возмущенная его елейно-сладким тоном.
— Почему у себя? Разве не ты первая отвернулась от меня? Поверила словам чужих людей…
— А кому я должна быть преданной? С кем быть ласковой? Не с тобой ли?
— Да, конечно!
— Знаешь, кто ты? Тиран, лгун и клеветник! Ты солгал, сказав, что любимый и верный мой друг погиб… Я и мама моя были так беззащитны… И ты запутал нас…
— Замолчи, хватит! — прервал ее в бешенстве Асад Махсум. — Ты вернула меня в реальный мир! Жаль мне, что разрушен мир сладких воспоминаний, очень жаль! А я, доверчивый, увидев твое бледное лицо, вспомнил, каким оно было цветущим, пожалел тебя. В этот миг я забыл, что ты всегда была змеенышем, а теперь превратилась в настоящую змею!
— Какое счастье, что я не попала в пасть кровожадного дракона, но сама стала змеей, полной смертоносного яда. Его влил ты в меня, и надеюсь, ты же сам будешь им отравлен!
Кровь яростно забурлила в сердце Махсума, в глазах потемнело:
— А-а, ты сама призналась!
Так готовься к смерти, проклятая!
Асад вытащил браунинг из кобуры, как всегда висевшей у него на поясе, и собрался уже спустить курок, но вдруг раздумал и дико закричал, швырнув револьвер на кровать:
— Нет!
Ойша онемела, не пыталась убежать, да и некуда было, не стала звать на помощь, а, смертельно побледневшая, смотрела своими большими чистыми глазами в лицо убийце. Она приготовилась к смерти.
