Читать «О чем говорил мальчик» онлайн - страница 2

Тоскливо ныло в груди, оттого что мне этого никогда не испытать! Ведь мне было тогда всего двенадцать лет…

Шорох заставил обернуться. Рядом стоял тот самый молчаливый мальчик. Опустив голову, он исподлобья смотрел на меня и не говорил ни слова.

- Знаю, что ты собираешься сказать! - Я ободряюще подмигнул ему.- По себе знаю. Ты хочешь стать героем. Каким был разведчик Николай Кузнецов. Верно?

- Нет,- сказал он тихо и жалобно,- я не смогу. Я никогда не стану героем.

Это меня озадачило.

- Почему?

И вдруг мальчик заговорил. Заговорил торопливо, горячо. Обо всем, что мучило его. Чего не понимал. Что казалось недостижимым…

- Чего там! - с горечью заключил мальчик.- Видите, какой я… Наверное, героем нужно родиться!

Ответить мне не пришлось. У ворот затормозила машина. По аллее быстро шел вожатый, радостно кивая мне головой: в город я попаду вовремя.

Мальчик вскочил.

- Все! -упавшим голосом произнес он, отступил назад и исчез в кустах.

Я уехал, унося с собой его пытливый, требующий взгляд и вопросы, которые бередили его душу.

Я продолжаю наш разговор. Я отвечаю тебе, мой мальчик. Отвечаю, как умею, как знаю. Может быть, ты прочтешь эту книгу и она поможет тебе.

О чем говорил мальчик

Надо мной смеются за то, что я всех жалею, Девчонкой дразнят. Учительница немецкого языка у нас старенькая, плохо слышит. Вот Левкин выйдет к доске и при всем классе вслух скажет: «Глухая тетеря!» Она не разберет, улыбается на всякий случай просит повторить. Он снова: «Глухая тетеря!» Класс хохочет. Она морщится, видно, переживает что глохнет, смотрит ему на губы: «Пожалуйста, скажи еще раз!» А он со спокойным лицом, громко: «Я сказал: «Гутен морген». Смелый! Я так не могу - вдруг она поймет, что над ней смеются. За глухоту!

А то еще первоклассников пугать начнут… Я даже лягушку жалею, когда ее мучают.

Соседка все твердит маме: «Что ты его так воспитываешь - всех жалеть! Пропадет».

Наверное, у настоящего героя сердце должно быть железное.

ГРИША

Первая стычка Гриши Воронихина с Боголеповым произошла шестнадцатого июля 1941 года. И я был тому свидетелем.

Мы с Гришей шли по гаревой дорожке московского стадиона на медицинское освидетельствование. Осмотр происходил в помещении под Северной трибуной, и мы, пока шли от Южной, успели кое о чем поспорить.

- Папы и мамы нас чересчур изнежили! - говорил Гриша, жмурясь от бившего в глаза солнца.- Видишь - мне жара не нравится, подавай мне тень и кипяченую водичку! У меня, видишь ли, сандалии в дырочках, чтоб ножкам не душно было! Меня, понимаешь, в школе на большой перемене саговой кашей закармливают. Так приелась - мясной котлетки хочется! А я сегодня - на фронт! Надену пудовые сапоги и пойду топать с полной выкладкой. Что же, маме жаловаться?! Или папу просить плечо подставить?!