Читать «Мой друг — Олег Даль» онлайн - страница 211

В последние два-три года Олег очень сблизился с Владом Заманским, невзирая на то, что Влад старше меня, а стало быть, их с Далем разница в возрасте должна была очень ощущаться. Но нет… Они прекрасно понимали друг друга.

И вот, как-то я рассказывал Олегу про то, как Заманский строил свою квартиру в доме рядом с ЦДЛ, как он чуть ли не три или четыре раза выходил из этого кооператива — столь бесконечно это длилось. Потом опять возвращался и, наконец… построил. Помню глаза Влада в тот момент: некая опустошенность. Впрочем, это всегда свойственно человеку. Есть движение, процесс — и все замечательно! Потому что результат всегда хоть на йоту, но не такой, как ждешь…

Даль свою последнюю квартиру не строил годы. Можно сказать, что в определенном смысле она упала на него с неба. И вдруг я увидел, что его это совершенно… не радует. Да, закончен труд. Он соединил в одном доме трех близких женщин: маму, жену, тещу, которые все были вокруг него и жили по принципу «все для Алечки». Что дало потом жуткий, совершенно обратный резонанс, как только его не стало. В сущности, выяснилось, что он был «цементирующим раствором» этой квартиры, семьи.

И вот в первую же осень своего новоселья Даль звонит мне раз, и еще раз, и еще-еще-еще… И мы с ним вечером выкатываемся куда-то в Москву, и его тянет куда-то зайти…

— Алька! У тебя такой дом…

Раздраженно:

— Слушай, неужели ты не понимаешь?! Помнишь, ты мне про Заманца рассказывал?

И уже почти ласково:

— Ну, Валюша… Идем, идем, идем… Там все хорошо, все нормально — я спокоен…

Мы очень много пели вместе, в молодые годы — особенно. Чаще другого — «Глядя на луч пурпурного заката…». Когда Олег уже входил в состояние «полного заплыва», то там уже действительно постепенно начинал включаться тот самый ряд, о котором много говорят — полуприблатненное и т. д. «Лягут синие рельсы от Москвы до Чунсы…» И здесь он уже выходил в сольное пение. Но первая потребность в хорошем застолье или в каком-то хорошем трепе, когда все еще было очень незамутненно, — это неизменно романс «Глядя на луч…». Я по нему даже определял степень его состояния… Было ясно, что все еще очень хорошо, что он чуть-чуть только… и вот его потянуло петь… Потому что дальше уже шли совсем другие вещи.

Помню и Рузу 1964 года… Это была потрясающая зима! Этот «Уголек», который был по вечерам… Кто-то шел в кино, а мы с Далем шли туда. По тем временам — это был бар, некое подобие загородной виллы. И Олегу это очень нравилось. Гулянья под морозными звездами, потом возврат опять в эту каминную, в «уголек». И там он снова хватал гитару или же меня просил, засаживал к клавиатуре, и я элементарно ему аккомпанировал.

Он был очень молод, ему не исполнилось еще и двадцати трех лет. Он только с осени начал работать в «Современнике». Несмотря на это, конечно, в нем чувствовалась какая-то зрелость. Даже так: в нем чувствовалась и зрелость интеллекта, и зрелость чувств. Если говорить о «культуре чувств», то он был уже высок к этому моменту. Это было, конечно, молодо, но достаточно зрело по проявлению. Ощущалось это во всем: походя, в оценках, проходно, в любой фразе, на которой он вдруг «зазернялся». И все это окружалось, в общем-то, оценочными категориями…