Читать «Мой друг — Олег Даль» онлайн - страница 103

Кстати, я вот вспоминаю и что-то не могу припомнить точно: как я его тогда называл? Хотя, нет — верно… Олежек, Олег. А в поздние годы — уже Олегом Ивановичем.

По-моему, в том же 77-м году… Да, наверное, в 77-м… Где-то, я уж не помню — в редакции, что ли, какой, был «круглый стол», посвященный актерской профессии. Выступал я, излагая свои соображения по поводу «актерского инструмента». Хорошо помню, кто и где сидел на этом мероприятии. Были там Калягин, Люда Зайцева, а справа от меня — Басов Владимир Павлович, за ним — Олег.

И вот, Олег начал валять дурака. Он сидел и комментировал мимикой и жестами все, что я говорил. Это было очень смешно — он «играл на мою речь». Я могу сказать, «все смеялись». Да, ведь что там смеялись! Все, кто сидел там в этот момент… весь этот «круглый стол» — упал, умер, сдох. Олег… испортил все мое выступление, смешал все эти мои «творческие изыскания» с… Вот была такая история, такой эпизод. Но не было на него обиды ни тогда, ни сейчас. Потому что за этим стояла доброта.

Я видел много интересных работ Олега просто со стороны, как зритель. И вот что запомнилось, что думается.

В 1969 году я посмотрел «Удар рога». Был такой телеспектакль. Олег играл главную роль — тореро. Человека, страдающего от того, что он должен рисковать. Надуманно? По-моему, да. В этом изначально заложен примитив. Какая-то слабинка в драматургии пьесы. А как же гонщики, акробаты, трюкачи, каскадеры… и так далее? Это ведь все — как хождение по досочке над пропастью… все эти профессии. Деньги? Но ведь не одни же тореро рискуют за деньги… Страх во всех этих вещах — это непрофессионализм. Если человек испытывает страх, вероятно, он туда не пойдет даже за деньги, а если уж идет, то тут — другие проблемы.

Вообще само кино выдумало подобный страх и теперь его мусолит везде, где только можно. Тема? Сама тема меня не тронула — она врала. А Олег… А для Олега это было будто создано. Удивительная пластика. Пластика Олежека-тореро. Дело в чем: описать-то словесно это нельзя. Это видеть надо.

Потом у него был «Король Лир». Это очень сильно — «Лир». Вообще, целиком. Конечно, Олегу нужно было работать с Козинцевым, но больше не довелось. Олег — Шут. Я не помню, видел ли я фильм целиком или нет. Кажется, я смотрел его урывками, по телевизору. И вот Шут — под дождем, в грязи… очень «в фокусе» у меня эта его работа. Это лицо передо мной стоит. Вот, по-моему, две самые значительные по достоверности его работы: Шут в «Лире» и актер в «Не может быть!». Во всяком случае, Олег в них абсолютно влит, без каких-то оговорок.

Что касается героических ролей, то, как я уже говорил, для них у Олега фактуры не хватало. И если уж, строго говоря, по ним пробежаться…

Ну, какой из Олега артиллерист-фронтовик? Такие солдаты в условиях боевых действий не выживали.

Ну какой из Олега разведчик в телесериале «Вариант „Омега“»? Смотришь и думаешь: он — не он?..

Солдат в «Огниве» Андерсена — «Старой, старой сказке». Крестовский в «Земле Санникова». По первому впечатлению, это работы не для Олега, это дело не его.