Читать «Смешно до слез. Исповедь и неизвестные афоризмы великой актрисы» онлайн - страница 48

Положение дурацкое. Как объяснить человеку, что прошли те времена, когда я хваталась за всякую работу не потому, что стала лучше играть или уже народная артистка, а потому, что в возрасте, что мне на отдых пора, а не задрав хвост мчаться на любые съемки?

Попыталась отговориться дежурными фразами, мол, сценария не видела, о роли ничего не знаю, потому никакого разговора о съемках быть не может. Уважая ее настойчивость и даже бесцеремонность, попросила дать почитать сценарий, мол, прочту на досуге и скажу свое мнение.

Не тут-то было, дама продолжала наседать, обещая «все рассказать по пути» и о сценарии, и о моей роли. Твердо осознав, что она не в себе и что зря я вообще начала разговор, напомнила уже жестко, что нахожусь на отдыхе и не намерена участвовать в каких-либо съемках. Понятия чужого отдыха для этой особы не существовало вообще, она продолжала наседать, причем с каждой минутой все настойчивей и громче.

Со всех сторон уже послышались смешки, все же вестибюль дома отдыха в Комарово не самое лучшее место для громкого выяснения вопросов. Эта сумасшедшая принялась упрекать меня в лучших, вернее, худших, традициях производственных собраний в наплевательском отношении к студии, ко всем, кто задействован в фильме, ко всем, кто так старается создать шедевр, в то время как я… Никакие попытки урезонить напоминанием, что не давала согласия на съемки и до нынешнего дня вообще ни о чем не подозревала, не помогали. Пришлось отвечать резко.

Стоит ли говорить о том, что окружающие уже внимательно прислушивались и даже начали высказывать свое мнение, кто за меня, а кто и против, мол, что эта Раневская себе цену набивает. Ужасное положение: согласиться – значило признать себя продажной девкой, которой можно, свалившись на голову, приказать немедленно мчаться на съемочную площадку, задрав хвост. Я вообще очень осторожно соглашаюсь на роли, сначала должна внимательно изучить текст, прикинуть, смогу ли, по мне ли, понимаю ли, как играть… А тут вот так вот…

Но еще ужасней я себя почувствовала, услышав, кто снимает фильм – Надежда Кошеверова! После «Золушки», в которой я просто купалась, мы с Надеждой подружились. Но потом был фильм «Осторожно, бабушка!», пустой, откровенно провальный, который я возненавидела тем более, получив после фильма звание народной артистки СССР. Этот фильм рассорил нас с Кошеверовой. Я чувствовала себя мерзко и потому, что фильм не удался, и потому, что получила за него награду.

Вдвойне ужасно услышать, что Кошеверова не приехала предлагать мне неожиданные съемки сама, а прислала эту сумасшедшую, просто не ведающую, что такое такт и приличия, не говоря уже об уважении к пожилому человеку.

В запале я выкрикнула что-то вроде: «Пусть сама и приезжает!»

Парламентерша отбыла, а я осталась в состоянии тихой истерики. Никогда еще меня так не унижали, никогда так не оскорбляли. Получалось, что все, что я успела и смогла сделать на сцене и на экране, ничего не стоит, мне можно подослать вот такую бешеную, позволяющую себе на меня орать, еще и в присутствии стольких «доброжелателей». Дом отдыха на несколько дней превратился в клуб по обсуждению «зазнавшейся Раневской».