Читать «Мой маленький Советский Союз» онлайн - страница 24

В разморенной моей памяти всплывали кадры из фильмов про колхозы. Герои труда, восседая на тракторах и в комбайнах, вглядывались с гордой улыбкой в необозримые колосящиеся поля, среди которых шли с серпами и вилами радостные крестьяне. Иные из них пели, иные молча улыбались, а иные что-то оживленно рассказывали дивным белокурым детям в вышитых рубашках и сарафанах. Вот кто-то надел сплетенный из колосьев, ветвей дуба и цветов, сияющий росой венок; казалось, заключающий в себе всю палитру красок, он летит прямо по воздуху. И на малыша, который шел рядом, держась за руку взрослого, тоже надели венок…

Эта фантазия ударила мне в голову, и кадры замелькали быстрее.

«Хлеб – имя существительное», – со светлой грустью в голосе говорила нам когда-то, обращаясь в мыслях к книге писателя Михаила Алексеева, Зоя Михайловна. И правила грамматики усваивались на лету, как подброшенные в стаю голубей зерна.

Полными пригоршнями набирали зерна и протягивали кому-то на весу детские ладони, полными пригоршнями набирали зерна и протягивали кому-то на весу чьи-то широкие мозолистые ладони. Это тоже был кадр из фильма, то ли когда-то виденного, то ли придуманного мной, – я уже не отличала вымысла от реальности. Подталкиваемая впечатлениями, я сбежала вприпрыжку со своего пригорка и принялась очищать землю под собственный огород – как раз за межой участка, где сидела к тому моменту, склонившись над книгой, бабуля… Да нет, не бабуля – при ближайшем рассмотрении она оказалась просто немолодой женщиной.

До конца дня она не обращала на меня никакого внимания, видимо принимая мои действия – выдергивание травы, камышей и колючек, выковыривание камней – за игру.

Но когда утром я пришла в школьной форме, с портфелем в одной руке и лопатой – в другой (дома я сказала, что лопата, которую отец принес когда-то со склада на работе, нужна для урока труда на школьном приусадебном участке, хотя никакого участка у нас не водилось), ее деликатное равнодушие сменилось пристальным, стремительно нарастающим, словно поднимающимся на склон высокой горы, вниманием, перешедшим наконец в изумление, когда достигло вершины.

Просияв, она крикнула весело и приветливо:

– Дорогая, скажи, пожалуйста, чем ты тут занимаешься?

Голос у нее был прямо-таки бархатный, словно пересыпающийся зернами того самого хлеба, который имя существительное. И ему сопутствовал легкий акцент – женщина была грузинкой.

– Хочу посадить кукурузу, – ответила я, тоже улыбаясь, но и хмурясь одновременно, так как привыкла ждать от людей какого-то подвоха, когда они начинают разговор вот так вот – за здравие…

– Ваша семья, наверное, нуждается?

– Нет, я просто так… Просто так хочется. Мне просто интересно, когда все это тут… Вот.

Окончательно запутавшись, я взглянула исподлобья на стоявшую изваянием женщину с тохой в руках, повернулась к ней боком и принялась обкладывать свой участок камнями. Назавтра я собиралась явиться с выструганными из веток колышками и проволокой и поставить настоящую ограду.

Боковым зрением я видела, как, вся сияющая, она подняла с земли крепкую палку и, прихрамывая, направилась ко мне. Она с легкостью перешагнула бы через мои камни, но не стала этого делать – почтительно остановилась, будто перед настоящим забором, и, приосанившись, весело протянула мне тоху: