Читать «На Пришибских высотах алая роса» онлайн - страница 250

– Кирилюк и Бальзамову – ко мне, – передал по цепи.

Девушки поспешили к командиру.

– Соня, пойдешь по юго-западному направлению, Ада – прямо. Идете десять минут, если не встретите часовых. Потом поворачиваете назад. Запоминайте расположение траншей, чтобы нанести их на карту. По рассказу командира и той карты, которую мне показывали, дзот должен быть на юго-западе от нас. Нам туда и надо.

– А надо ли? – спросила Ада, но старшина ей не ответил, потому что и сам теперь не знал, надо ли им туда или в какое другое место.

Девушки ушли, а остальные сели на холодную и влажную землю. Холодно, конечно, было сидеть, но надо было дать ногам отдых, потому что неизвестно, сколько им придется еще идти. Они считались штурмовой группой и были вооружены автоматами и гранатами. Последние оттягивали карманы, но вытащить их из карманов и положить рядом, хотя бы во время отдыха они не имели права – устав не позволял. Вдруг враг! А он может появиться в любую минуту. И что? Будешь шарить по дну окопа, собирая гранаты?

Аня вспомнила Матвея. Где он теперь? Воюет или уже нет? Она не могла произнести слово «погиб», оно застряло где-то глубоко-глубоко в горле, и она расценила это, как хорошую примету: значит, еще живой. Вспоминает ли он о ней? Видит ли он войну такими же глазами, как и она? Стоит ли в его горле горький запах гари, смешанный с противно приторным смрадом трупов? Видит ли он воронки от бомб и снарядов, исковерканную обожженную землю, побитую зазубренным холодным металлом осколков, изрезанную шрамами окопов и траншей, сплющенные и сгоревшие танки, изрешеченные пулями остовы машин, черные, покрытые слоем сажи и копоти стены домов? Так же ли он изнывает от жары под палящими лучами солнца и мерзнет… И, тут она вспомнила вьюгу, свирепое завывание ветра и их горячие тела… их первая и единственная ночь. Она представила, как он будет убиваться, узнав о ее гибели, и ей так не захотелось умирать. Раньше она совсем не думала о своей смерти, сталкиваясь на каждом шагу со смертью других. Она думала, что привыкла к смерти, но только сейчас поняла, что к ней нельзя привыкнуть. Сколько бы ты не видел смертей, как бы не притупилась острота восприятия, это всегда больно и горько.

Немцы непрерывно освещали передний край ракетами, но он уже был у них за спиной. Низко, почти над самыми головами разворачивался разноцветный веер трассирующих пуль. Время от времени гулко ухали мины. Ничего не изменилось в этом мире. Шла война. Только Костя знал, что все это, что он сейчас видит и слышит, последнее в его жизни. Кому было дано решать, что именно они должны погибнуть сегодня? Кто же взял на себя такую ответственность? Вышестоящие штабы и раньше вмешивались в действия нижестоящих по любому поводу и без всякого повода, якобы корректируя боевую обстановку. Такое вмешательство, предпринимавшееся без должного знания обстановки, нередко лишь усугубляло положение. Но главным было подтвердить свою власть, будь-то в масштабах батальонов или всей армии. Любой начальник свято верил в свою непогрешимость, в необыкновенный свой талант руководить людьми, что далеко не всегда соответствовало действительности.