Читать «На Пришибских высотах алая роса» онлайн - страница 225

А не спалось ей этой летней теплой ночью оттого, что она думала о своих близких. Вспоминала маму, которая любила, оказывается, немца, и она теперь наполовину немка. О чем она не только заикнуться боялась, но даже подумать. Она – дочь врага! И, как поняла, любит Костю, который обращается с ней, как с сестрой. Интересно, как объяснились в любви ее родители? А вот она боится даже показать свои чувства Косте, даже боится, чтобы он догадался. А разве так бывает? Как ей хочется, чтобы он первый ей объяснился в любви. Она мечтает об этом такими ночами. Поэтому ей и не спится, она боится пропустить тот миг, когда Костя окажется рядом. Иногда по ночам, проходя мимо, он останавливается возле нее, и они разговаривают. Какой приятный у него тембр, такой мягкий и столько в нем нежности и заботы. Может быть, он тоже любит ее, но боится признаться, потому что война. Он такой серьезный, не то, что Гришка, который все норовит «ей под юбку заглянуть». Если бы Костя этого захотел, она ему, наверное, разрешила бы. Мечтая и прислушиваясь, не отзовутся ли эхом по земле Костины шаги, она и услышала не легкий пружинящий шаг, а топот немецкой орды. Но Костя все-таки подошел. Сел рядом, и она даже на таком расстоянии почувствовала теплоту его тела. Как же ей хотелось, чтобы он обнял ее, а она всем телом прижалась к нему, ощущая его тепло каждой клеточкой.

– Молодец, солнышко! Говорят, ты предотвратила наш разгром?!

– Просто услышала их шаги.

– Как же тебе это удалось?

– Такой топот невозможно не услышать.

– Ты, что не спала?

– Нет.

– А почему ты не спала, когда тебе было положено спать? Ты должна ночью накапливать силы для отражения дневных атак.

– …

Соня промолчала. Не могла же она ему признаться в том, что ждала его, поэтому и не спала. Стыдно девушке говорить об этом. Пусть сам догадается. Но Костя, конечно же, не догадался, и продолжал разговор:

– Ну, да, я же забыл, что у тебя тонкий слух. Тебя можно вместо локатора на пост ставить. Тебя не задело? Они ведь все-таки стреляли.

– А ты хочешь, чтобы меня задело?

– Хочу.

– Странно.

– Хочу потому, чтобы тебя от нас забрали опять в ПВО – там безопаснее.

– Так ты за жизнь мою переживаешь…

– Ну, конечно. Жалко будет, если такое солнышко здесь погибнет, а с тобой и твой уникальный голос. Ты еще после войны в театре нам будешь петь.

– Так тебе только мой голос жалко, а меня саму не жалко?

– Жалко и тебя, и твой голос. Вообще тебе нечего было делать на войне. Сидела бы себе дома.

– Опять ты за свое. Мы же уже говорили с тобой об этом. Тогда я еще не опомнилась от вероломного нападения немцев, от эвакуации, от устройства на новом месте. Позже, уже на курсах, я поняла, что пошла бы добровольцем в армию. Я бы не смогла сидеть на Урале, вдали от всех событий, от полей сражений, на которых решалась судьба нашей Родины. Я мечтала быть знаменитой певицей, а стала знаменитой в кавычках пулеметчицей. Кто бы мог подумать, что из меня воин вырастет.