Читать «Капсула для копирайтера» онлайн - страница 101

– Только не сейчас, – вслух попросил Пророк. – Дай успеть.

– Что?

– Ничего, маленькая. Ничего.

Елки расступились, их место заняли кустарник и молодые деревца не выше человеческого роста. Посветлело. Поднятые корнями плиты топорщились, мешая ехать. Все было залито синим неземным светом.

– Я это уже видел, – прошептал Герман.

– Вон площадь, – показала Ангелина.

Третьяковский заглушил мотоцикл, помог слезть девочке.

– Папа говорил, там секретный аэродром.

Пророк кивнул. Прихватил рюкзак, меч и двинулся вперед, взяв девочку за руку. Какая тишина. На часах 6:30. Последний раз он видел лес в это время двадцать лет назад, бродя по Лосиному острову. Он никогда не напишет роман. У него нет ни мыслей, ни сил. Вот к какому выводу он тогда пришел, потеряв дорогу. Но знал ли Герман, чем все это закончится?!

– У тебя рука холодная, – сказала Ангелина.

Потемневшие глаза той, которая не побоялась пойти с ним до конца, глаза его истинной Катрин: прозрачные, как вода горного источника.

– Может, полежишь? Ты бледный.

– Потом полежу, маленькая.

Он продирался сквозь кусты, придерживая ветки и давая дорогу ей. Аэродром занимал площадь приблизительно с квадратный километр. Взлетной полосы не было: логично, зачем она нужна летательным аппаратам? На посветлевшем ночном небе, как свечи в праздничном чертоге, мерцали звезды. Герман шел и шел, спотыкаясь о всю эту цепкость, ползущую с земли, не дающую ему оторваться.

Почему аэродром в таком состоянии? Возможно, это камуфляж… Если так, то искусно замаскированный звездолет может быть где угодно.

– Внимательно смотри по сторонам, – просипел рыцарь. – Тарелка серебристая. Ее должно быть видно сквозь ветки.

Холодный пот струился по нему. Не бойся.

– Вот. – Герман опустился на одно колено. – И все, – договорил он, ложась навзничь, глядя в небо, с которого уже почти полностью сошли звезды.

Оно порозовело с одного краю, посинело – с другого, созревая для хорошего дня.

Пустое зеркало. Ни злое, ни доброе, а просто ясное и широкое, отражавшее всех: тяжелых, удрученных, извивающихся по этой земле.

Неужели он так запутался. В чем ты жил, старший копирайтер Герман Третьяковский? В каких тесных путях от работы до дома, от дома до работы, в каких эпических червоточинах? Ты ведь даже не мог бы сформулировать, с чем боролся, куда пробивался.

Вышло солнце и озарило поблескивающий сонный лес. Неужели все это и была его жизнь – вещи, окружавшие его, презираемые и воспеваемые им, случайно встреченные люди, непонятые, принятые за других, люди близкие и упущенные, так и не дождавшиеся его, тысячи ничем не закончившихся мимолетных влюбленностей и целые забытые эпохи.

Его обманули, но что такое ложь, если она уже стала частью жизни – опутана корнями, диким виноградом, поросла травой, как бетонные плиты. Увлечения, иллюзии, роли – превратившаяся в единственную реальность игра. И страх, оказавшийся просто болезнью, ведь сейчас он отступил перед последним рубежом.