Читать «Зола» онлайн - страница 5

Алексей Борисович Биргер

— Хватит, — кивнул Жихарь. — Там не больше полутора километров, от точки до точки… — он вынул несколько пачек долларов и выложил на стол. Вот. Пятнадцать тысяч, как договаривались.

— Порядок, — сказал взрывник, составляя пачки одну на одну.

— Пересчитывать не будешь?

— Нет. Чай, не первый день знакомы… Видно, крупную птицу долбануть собираешься, раз заказчики так расщедрились.

— Очень крупную, — согласился Жихарь. — Тут надо, как говорится, без сучка и задоринки. Я, правда, интересный путь отхода придумал…

— Смотри, не переусердствуй. Где тонко, там и рвется.

— У меня не порвется. Сейчас главное — мальца подходящего найти.

— Чтобы на щенячьи выходки все списать? Ой, смотри, Жихарь, не связывался бы ты с мальцами.

— Да что он сделает… мертвый? — ухмыльнулся Жихарь.

— Да что угодно. Пацанам знакомым что-нибудь сболтнет, перед тем, как отвлечься. Малец не мужик, у него такая дурь в голове вертится… Пуберантный период, понимаешь?

— Чего-чего? — переспросил Жихарь.

— Ну, период полового созревания, когда им что-то новое и непонятное яйца крутит, а ум за разум заходит. Такое могут отмочить, что охнешь.

— Ну, у меня план хитрый…

— Да не рассказывай ты мне о своем плане. Мне его нет никакого интереса знать. Я свое дело сделал — и довольно.

— И хорошо сделал, — сказал Жихарь. — Одного не пойму, зачем тебе столько денег. Живешь у себя в глуши, особняк не возводишь, на баб не заглядываешься… У тебя, небось, яйца не крутило, даже когда ты мальцом был?

— Не крутило, — спокойно согласился взрывник.

— И неужели никогда не хотелось, не влекло тебя?

— Ну… — Взрывник пожал плечами. — Врать не буду, но так не помню, чтобы глаз западал.

— И не думал о том, чтобы кто-нибудь рядом был? Чтобы не помирать в одиночестве?

— Нет. От женщин расход один. Нервы и хлопоты. Да ещё неприятности. Подкатывала тут одна. Банкирша, понимаешь, — губы взрывника скривились в издевательской улыбке. — Вроде, деловая, а послушал, чего она хочет и как… Тьфу! С такой и влипнуть недолго, сама попадется в два счета, и в два счета же тебя заложит. Я перед ней вообще сделал вид, что она адресом ошиблась и за другого меня принимает. Нет, женщин и деньги разводить надо, а то… — он покачал головой, подбирая выражение поточнее. — Такую свинью подложат, что век из-под неё не вылезешь.

— Что девки за деньги — это и накладно, и ненадежно, кто ж спорит, заметил Его собеседник. — Но ведь иногда въедет в тебя девка и по любви…

— Ну, это ещё неизвестно, от кого больше горя нахлебаешься, — возразил хозяин, — от тех, кто за деньги или от тех, кто по любви.

— Ну, так ведь и деньги в могилу не унесешь! — попробовал подначить Жихарь. — Если оставлять некому, то хоть пожил бы в радость.

— А я радуюсь тому, что они у меня есть, — сказал взрывник.

И сказал это так, что Жихарь больше не задавал вопросов. Только поглядел на взрывное устройство на краю стола и задумался. Видно, о своем «хитром плане», который взрывник осудил, даже подробности выслушать не пожелав.

4

В двери квартиры что-то звякнуло и зацарапало, дверь открылась. Темная фигура проникла в прихожую, порылась в наплечной сумке. Щелчок — и лучик фонарика скользнул по темному пустому помещению. В свете фонаря стало видно, что человек, в пустую, ещё не обставленную, квартиру — совсем молодой парнишка. Скорее подросток, чем юноша, и скорей старшеклассник, чем студент. Светя фонариком в пол, он прошел в одну из комнат, подошел к окну. За окном темнела огромная труба, сейчас не дымившая. Паренек, облокотясь о подоконник, поглядел вниз. Кирпичная постройка, из которой поднималась труба, сейчас тоже была различима лишь неясными очертаниями — этакое смазанное неровное пятно посреди мерцающего снега. Снег мерцал и отсвечивал даже на пространстве, где не было фонарей: последний фонарь горел над воротами ограды, примыкавшей к постройке, а дальше тянулось не освещенное поле. Паренек вытащил из наплечной сумки большой полевой бинокль, поднес его к глазам, повертел колесико настройки, стал пристально вглядываться в темноту и тишь за окном. Видно, и в этой тьме он различал нечто очень важное для себя — вся его поза говорила о возрастающем напряжении.