Читать «Монады» онлайн - страница 358

Кончалось же все, естественно, мороженым – пин-ди-лин-ши-хао-чи («мороженое – вкусная еда»). Это был просто бесхитростно замороженный сок в виде сосулек. Но, конечно же, самое замечательное мороженое продавалось в немецкой кондитерской Кислингов. Оно изготовлялось и подавалось посетителям в виде диковинных животных, набитых вкусными до обмирания сливками.

Кондитерская размещалась как раз на территории иностранных концессий, где и жили те самые Кислинги – эмигранты из Германии, – так чудно перемешавшись в сих пределах с бежавшими немецкими же евреями. Последние спокойно обитали здесь бок о бок с яростными поклонниками фашистской революции у себя на далекой родине. Чего только не бывает во всяком моменте этой жизни в каждой точке нашей планеты?! Вот тут, к примеру, случилось такое.

Сестры девочки одно время даже посещали местную немецкую школу, украшенную бюстом неистового фюрера и флагом со свастикой. Такую же свастику сестры носили и на наручной повязке. Обменивались в школе по утрам печально известным вскидыванием правой руки на уровень плеча. Но вряд ли они осознавали одиозный смысл всего этого антуража. Да и, как я уже сказал, длилось это совсем недолго.

На базаре жарились разные разности, вроде кузнечиков, цикад, муравьев, червей, жуков, тараканов, бабочек, стрекоз и прочих насекомообразных существ. Летучие отлавливались длинными удочками, обмазанными на кончике дегтем, куда и прилипали эти хрупкие перелетные твари. Мать иногда нанимала ловких умельцев для отлова невидимых цикад в их саду, которые летними ночами разражались единым, безумным, почти бычачьим металлическим ревом. Это было непереносимо.

На время все затихало. Ненадолго.

В качестве дополнительного гонорара удачливым охотникам доставался и сам мерзостный (на взгляд матери) улов, поставляемый затем на упомянутый базар. В общем, всем польза и прямая выгода.

Там же, среди многочисленных лавчонок и магазинчиков на Та Ку Роуд, девочка увидела как-то на одном из прилавков крохотных, ярко раскрашенных фарфоровых куколок. Обаяние их было неодолимо. Зажав самую маленькую из них в потной ладошке, опустив голову и потупив взгляд, влекомая неодолимой страстью, она тихо и незаметно вышла из помещения. Скорее всего, даже наверняка, и владелец магазина, и нянька, тайком, с ласковой улыбкой оплатившая ущерб, все видели, но не подали виду. Позднее девочке было неимоверно стыдно за этот проступок. Но дитя ведь! Ан нет – с таких вот мелочей все и начинается. Хотя, конечно, конечно, это осталось единственным случаем столь неадекватного поведения на протяжении всей ее достойной и достаточно долгой жизни.

И забудем об этом.

Местные жители любили приглашать девочку в свои дома и заманивали приветственными жестами в магазины из-за золотистой окраски ее волос, которая, считалось, приносит счастье. Да и на улице любой старался коснуться ее или потрепать по голове. Она это смиренно сносила.

В одном из таких магазинов девочка при попустительстве няньки и тайком от матери покупала маленькие пластиковые шарики. На улице незаметным движением руки она подкидывала их под ноги ничего не подозревавшим прохожим. Эффект был неизменным. Шарики с шумным хлопком рвались, вызывая немалое смятение. Девочка же с невозмутимым видом будто бы безразлично рассматривала витрины магазинов. Нянька только качала головой.