Читать «Ринг. Нокаут. Операция «Викинг»» онлайн - страница 205

Лота рассмеялась.

— Прелестно, барон. Так знайте, капитан просто умнее вас. Умнее и благороднее! — Она схватила розы, хотела бросить, но уколола палец, выронила цветы, неожиданно всхлипнула. — Я ничего не говорила капитану.

— Не лгите. Кроме вас и меня, капитан ни с кем не общается. Вы знаете, что за человек гауптштурмфюрер? Если он узнает…

— Георг! — Лота взяла Шлоссера за руку. — Клянусь, что говорю правду.

— У русского нет внешних контактов. Он изолирован! — Шлоссер постарался как можно вежливее освободить руку.

— Вы боитесь его. Жаль, но я не могу вам помочь. — Лота опустила голову и отошла от Шлоссера. — Мне очень хочется гордиться вами, Георг.

— Слова, — пробормотал Шлоссер. Он хотел сказать что-нибудь ласковое. Поймав себя на такой мысли, возмутился. Влюблен! Георг фон Шлоссер влюблен в девчонку плебейского происхождения. Подогревая себя подобными рассуждениями, он повысил голос: — Разведка не пансион для благородных девиц. Ум и сила! И жертвы! В шахматы не играют без жертв. Вам ясно, фрейлейн? — Он открыл дверь. — Если вы меня обманули — тем хуже для меня. — Шлоссер перешагнул порог, затем вернулся: — Память хранит лишь имена победителей!

Вечером Скорин и Шлоссер ждали ответа Москвы. Скорин, стоя у карты, переставлял флажки, а Шлоссер в кресле около приемника листал томик Гейне, именно листал, попытки сосредоточиться, прочитать хотя бы четверостишие были безрезультатны. Он с удивлением поглядывал на русского, который сосредоточенно изучал положение на фронтах, словно мог что-либо изменить. Уже больше месяца они живут рядом, ежедневно подолгу разговаривают, но русский остается для Шлоссера загадкой. Капитан умен. Но тогда как объяснить его увлечение этой картой? Сосредоточенно перекалывает какие-то флажки, когда решается вопрос о его жизни.

— Севастополь мы все-таки взяли. Важен результат, капитан. Шлоссер захлопнул книгу, посмотрел на часы — без десяти одиннадцать.

— Важен! — ответил Скорин, не поворачиваясь. — Но окончательно победить могут только люди правые.

— Сильные!

— Сила вторична. Она опирается на мораль, чем больше убежденность, тем больше сила. — Скорин продолжал рассматривать карту. — Возьмем, к примеру, вас, барон. Разве сегодня вы так сильны, как при первой нашей встрече? Нет! А почему? Служа фашистам, вы обязаны пользоваться правилами их игры. Вы готовы пожертвовать полковником Редлихом. Соотечественником, человеком, ни в чем не повинным. Обстоятельства изменились, и абвер вынужден жертвовать своими людьми. И будет жертвовать, так как у вас нет другого выхода. Фашистская мораль — цель оправдывает средства.

— Поживем — увидим, капитан.

Переставив последний флажок, Скорин повернулся к Шлоссеру:

— Барон, вы любите Лоту, а готовы…

— Капитан. — Голос Шлоссера звучал глухо. — Не забывайте, капитан, сегодня вы работаете на меня, а не я на вас. И это факт! Факт, а не слова!

— «Ты сердишься, Юпитер, — значит, ты не прав». — Скорин миролюбиво улыбнулся. — Моральные проступки перерастают в преступления. Вы слабеете с каждым компромиссом, барон. Это тоже факт, а не слова.