Читать «Карнавал страсти» онлайн - страница 22

— Способности к ясновидению есть совершенно у каждого, их просто надо развить. Любой человек, если сосредоточится, может увидеть нечто, скрытое от него расстоянием или стенами дома. Вот вы, например, — она в упор взглянула на Настю, в ее расширившихся зрачках прыгало пламя свечи, — вы, если захотите, можете прямо сейчас увидеть близкого человека. Вы хотите?

— Да, — кивнула Настя, — только можно я сначала немного поем, я очень голодна.

— Что вы! — произнесла женщина с таким возмущением, словно Настя сказала нечто кощунственное. — Когда человек сыт, мир невидимого закрыт для него. Голод — наш лучший друг, запомните это, деточка.

Настя проглотила слюну и жалобно посмотрела на Фарида. Тот незаметно подмигнул ей.

— Хорошо, я готова, — Насте стало любопытно настолько, что она согласилась повременить с ужином.

— Тогда закройте глаза, сосредоточьтесь, и вы увидите прямо перед собой постепенно расширяющийся туннель. Попробуйте разглядеть, что там, в самом его конце.

Настя плотно закрыла веки. Сосредоточиваться ей даже не потребовалось, все ее мысли и так были только о Дмитрии Сначала она видела перед собой лишь черноту, расцвеченную беспорядочными искрами. Постепенно темнота расступилась, и Настя разглядела яркий желтый круг от света лампы и в нем мужские руки, держащие чашку с горячим чаем. Она сразу узнала эти руки с крупными пальцами и плоскими квадратными ногтями. Потом Настя различила в тени лицо Дмитрия. От ее взгляда не ускользнули ни его усталость, ни потерянность. Его темные глаза смотрели куда-то вдаль, словно пытались догнать то, что ушло от него навсегда.

Дмитрий целую вечность прождал автобуса около метро. Но если обычно это бессмысленное ожидание приводило его в состояние бешенства, то теперь лишь усилило чувство безысходности, владевшее им с той минуты, как он расстался с Мариной. Он снова и снова прокручивал сцену их прощания. Ему все еще казалось, что он мог тогда что-то изменить, удержать ее. Да, он просто не должен был отпускать ее от себя.

Дмитрий тяжело вздохнул. Но ведь было время, когда она жила у него по нескольку недель, оставив в Таллине ребенка, работу, все, лишь быть с ним вместе. А он, чем дольше это тянулось, тем сильнее злился. Сначала на нее за то, что она пытается посягнуть на его свободу, потом на себя за то, что смеет злиться на женщину и ее любовь. В конце концов, эта злость начинала сводить Дмитрия с ума и он становился совершенно невыносимым. И Марине не оставалось ничего другого, кроме как вернуться в свой город.