Читать «Любовь и небо» онлайн - страница 71

Геннадий Федорович Ильин

Содержание картины совершенно не помню. Наверное, потому, что голова была забита решением вопроса, как поступить дальше. Оставить девушку в гостинице одну казалось неприличным, а ночевать рядом с таким лакомым кусочком – опасным.

Словно уловив мои тайные мысли, Света спросила у входа в дом:

– Ночевать здесь будешь или в казарму пойдёшь?

– Разрешили здесь. Кто-то ведь должен охранять мою сестрёнку, – смутился я и, наверное, покраснел.

– Тогда пойдём.

Мы вошли в комнатку, и Светлана распорядилась:

– Я лягу вот здесь, – указала она на узкую солдатскую кровать между окном и дверью. – Не возражаешь?

Приказав мне отвернуться, она быстро разделась в темноте и юркнула под байковое одеяло. Я последовал её примеру, улёгся на диван и затаился у противоположной стены. Густая бархатная ночь нас разлучила, и только полнолицая луна с любопытством заглядывала в окно, пытаясь рассмотреть, чем занимается уединённая парочка.

Вслушивался в темноту и по поверхностному дыханию девушки понял, что она не спит. Может быть ждёт от меня каких-то действий? Ведь ночь – надёжный союзник любви. Что, если встать, подойти к ней, присесть на краешек кровати, погладить шелковистые волосы, наклониться, найти желанные губы и раствориться в море наслаждений. А вдруг она скажет: «Но, но, дорогой мой дружок, ты слишком размечтался!». И тогда произойдёт землетрясение, и рухнет скрупулёзно возводимая мной башня сладких грёз, и я превращусь в жалкого, униженного оскорблённого.

– Тебе не холодно? – забросил я в темноту пробный камешек и замер в ожидании.

– Всё отлично, спасибо курсантик. Спокойной ночи.

– Приятных снов, – ответил я в темноту и усмехнулся: какое, к дьяволу, спокойствие, если в двух шагах от тебя лежит распластанное, мёдом пахнущее тело феи. Фал мой в трусах озабоченно заворочался и потянулся к Светкиному ложу.

«Не дури, – мысленно сказал я ему, – это не такая девушка. Если ты посмеешь её тронуть сегодня, я тебе последние уши оторву!».

«Ух, какой грозный, – недовольно проворчал он. – Ты совсем забыл, что куй железный, пока горячий».

«Не занимайся словоблудием, тебе это не к лицу. Ты у меня всегда горячий, а пока поостынь. Сегодня не твоё время».

«Ну, если ты так решил, – разочарованно произнёс он, – тогда конечно». И нехотя свалился набок.

Шальные мысли и не потерявший надежду на наслаждение фаллос не давали уснуть до рассвета. Я вслушивался в мирное дыхание Светланы и только волевым усилием заставлял сдерживать желание. И даже провалившись в пустоту, взбудораженный мозг рисовал одну картину фантастичнее другой…

– Курсантик, – разбудил меня сладкий голосок девушки, – пора вставать. Царствие небесное проспишь.

Ей почему – то нравилось называть меня «курсантиком». Я этому не противился. Было в нём что-то уменьшительно-ласкательное, нежное.

Она стояла уже одетой у распахнутого окна, расчёсывала пряди шелковистых волос, и лучи утреннего солнца пронизывали её тоненькое ситцевое платьице, высвечивая, как рентгеном, стройную изящную фигуру.