Читать «Любовь и небо» онлайн - страница 121

– Пр – риготовились…– напомнил о себе инструктор, и я перенёс руку на кран.

Перегрузка резко увеличилась, УТИ по крутой траектории выходил из пикирования в горизонтальный полёт, и в этот момент, как выстрел, прозвучало:

– Выпуск!

Песню реактивной турбины заглушил свистящий рёв воздушного потока. Машина задрожала, споткнувшись о невидимую преграду, узлы её заскрипели, словно их никогда не смазывали, а меня пригвоздило к сиденью.

– Зелёные горят, – доложил я по СПУ, – «солдатик» не вышел.

– Вижу, – спокойно подтвердил Рудковский, выполняя заход на посадку.

Мы были одни в воздухе, и остаток полёта прошёл спокойно. На четвёртом развороте стало отчётливо видно тёмную полосу аэродрома, по которому уже мела позёмка, и редкая рвань облаков проскакивала по обеим сторонам кабины, отвлекая внимание.

Дальше всё шло обычным порядком, и только на выравнивании мы попали в снежный заряд, потеряв на мгновение землю, но она уже неслась под крылья, подставляя свою широкую грудь.

Основная нагрузка легла на левую стойку. Мы это сделали сознательно, полагая, что при ударе возникнут дополнительные инерционные силы, которые поспособствуют, в случае необходимости, правой стойке встать на замок. Однако всё обошлось, и нам повезло. Мы это поняли, как только самолёт опустил нос и заскользил по поверхности «железки».

На стоянке целая бригада технарей кинулась под крыло, и уже через пару минут Рудковскому доложили, что обломилась тяга, управления «солдатиком».

Отказ техники в воздухе оформили как предпосылку к лётному происшествию по вине личного состава ТЭЧ. Действия экипажа в усложнённой обстановке одобрили, и с меня в виде поощрения сняли ранее наложенное взыскание.

Чертовщина какая-то получается: с одной стороны я как бы отбыл трое суток на гауптвахте, компенсировал свой проступок, но, оказывается, это не в счёт. Судимость за тобой остаётся, не забывается и висит на шее, как Петровская медаль за пьянство. А ещё говорят, что дважды за один проступок не наказывают!

В армии хорошо. Здесь безупречной службой можно добиться реабилитации замаранного имени. На «гражданке» куда как хуже – единожды осуждённый, всю свою оставшуюся жизнь обязан сообщать об этом в любой официальной анкете, вызывая негативное к себе отношение со стороны чиновника. Человек с судимостью становился изгоем общества.

Но нет исключения из правил. Изучая историю КПСС, я убедился, что почти все видные деятели партии в разное время и по разным причинам полировали задницами тюремные нары. В их героических биографиях красной нитью проходит мысль, что они стали жертвами беззакония в борьбе со злой несправедливостью. Эти умники, ловко подтасовывая факты, нажили богатый политический капитал на инертности мышления масс, однажды поверивших, что настоящий революционер тот, кто сидел за решёткой. Судимость для власть имущих всё равно как орден для обывателя, так-то вот!

Если вы думаете, что снятое дисциплинарное взыскание очистило меня перед командованием в моральном плане, то глубоко ошибаетесь. Прошлогодний арест всплыл в совсем неподходящей ситуации. И вот как это произошло.