Читать «Быть драконом» онлайн - страница 32

— Ни хао, прежде рождённый, — поприветствовал я, присаживаясь на свободный табурет.

Мастер ответил, не отрываясь от газеты:

— Ни хао, Держащий Жемчужину Во Рту. — И пригласил: — Падай.

— Уже, — сообщил я.

Он ничего не сказал.

И ещё раз ничего не сказал.

И ещё раз.

Мне ничего не оставалось, как терпеливо дожидаться, пока он дочитает статью до конца.

Эту статью о международной конференции по Суэцкому каналу он перечитывает по тридцать раз на дню вот уже пятьдесят лет подряд, и с этим ничего нельзя поделать: у Лао Шаня тысяча лет позади и тысяча лет впереди, он никуда не спешит, ему просто некуда торопиться, и он не любит, когда его торопят.

Что тут сказать?

Удел колдуна, а равно всякого другого чародея, открывает каждому великолепную возможность сойти с ума по-своему.

То и скажу.

Наконец, он закончил, аккуратно сложил газету, которая была истрёпанна настолько, что шуршала уже не как бумага, а как натуральный шёлк, опустил её на столик и сверху прижал очками. Потом несколько раздражённо, видимо, под впечатлением только что прочитанного, произнёс, глядя на моё правое ухо:

— Все знают, как познавать непознанное, но никто не знает, как познавать известное. Все знают, как отвергать то, что мы считаем дурным, но никто не знает, как отвергать то, что мы считаем добрым. Вот почему в мире воцарилась великая смута. Люди вмешиваются в круговорот времён года, и оттого среди тварей земных не осталось ни одной, которая смогла бы сохранить в целости своё естество. О, в какую смуту ввергли Поднебесный мир любители знания! Вся эта суета сует несёт ему гибель.

«Шема-шема-шема», — энергично потирая моментально покрывшееся инеем ухо, съязвил я. Про себя, конечно. Вслух же оценил его ворчание более дипломатично:

— Когда родился ты, Лао Шань, Поднебесная уже гибла. Когда уйдёшь, Поднебесная всё ещё будет гибнуть.

Этим тема исчерпала себя, и он её сменил:

— Смотрю ты в шляпе, дракон.

— Всегда быть в шляпе — судьба моя, — переврал я Мистера Икса.

— Нужны набойки?

— Ты смотришь в суть, Лао Шань. Я бы даже сказал — в самую тютельку сути.

— Сыграем?

Торопишься, не торопишься — отказываться от такого предложения нельзя. Это не то предложение, от которого можно отказаться. Игра цинь-цзяо — часть церемониала. Церемониал — стержень жизни. Со стержнем жизни не шутят.

Не успел я согласиться, как Лао Шань швырнул на стол восемнадцать покрытых красным лаком деревянных палочек. Затем аккуратно выложил их в ряд, подравнял и объявил:

— Твой ход.

Хитрюга.

Но делать нечего.

— Презренны, а в жизни необходимы: таковы вещи, — произнёс я и откинул одну палочку от правого края.

— Низменны, а нельзя на них не опереться: таковы простые люди, — напомнил он и тоже убрал одну.