Читать «Человек, изменивший мир (сборник)» онлайн - страница 57
Юрий Никитин
— Меня зовут Леонид Семенович Черняк, — представился наконец старик с церемонным поклоном: он робко присел на краешек стула и, не удержавшись, окинул комнату любопытным взглядом, робко подвигался на краешке стула, почтительно кашлянул и сказал: — Я страстный любитель фантастики. Коллекционер…
«Ну и слава богу, — подумал Никольский. — Поклонник — всегда приятно. Давненько жду поклонника. Надоело, когда каждый постучавшийся спрашивает дорогу к ближайшей пивной или просит разрешения воспользоваться туалетом. В другой раз только соберешься обсудить с гостем мировые проблемы, а это, оказывается, пришел управдом с требованием убрать конские каштаны на его участке улицы. А то еще участковый прицепится с требованием выдергать бурьян подле забора…»
— Кхм-кхм, — сказал Черняк, и его запавшие глаза впились в фантаста, — еще раз прошу прощения, я оторвал вас от работы… Тысяча извинений… Над чем, если не секрет, вы работаете в настоящее время?
Несмотря на обыденность тона, а может быть, именно благодаря ему, Никольский насторожился. Обычно задающие этот тривиальный вопрос полагают, что приобщаются таким образом к тайнам творчества, потом при случае хвастаются знанием творческих планов знаменитости. Но у этого было иное выражение лица.
«Постой, а может быть, ты из числа неудавшихся фантастов? Есть у меня такие знакомые, есть. И немало. День и ночь строчат „хвантастику“, заваливают ею редакции, издательские столы. Ответ им приходит стандартный… Да и какое может быть в этом случае разнообразие ответов? Но писать не бросают. „Ведь Никольского печатают. Правда, не иначе как по блату…“ — рассуждают горе-писатели. И никто из них не знает, что он работает над каждым рассказом так, словно от этого зависит существование всего человечества!»
— Есть парочка завалящих идей, — ответил он небрежно. — Над ними и работаю.
— Завалящих?
Старик почему-то встревожился. Что случилось? Может быть, он из числа тех графоманов, что охотятся за чужими идеями? Бедолаги всерьез полагают, что вполне достаточно какого-нибудь поворота старой идеи для написания рассказа. А ведь идея — только ингредиент. А образы, мотивировка, характеры, злободневность…
Никольский бодро прошелся по комнате, разминая кости и давая посетителю возможность увидеть и по достоинству оценить его плакаты на стенах. Особенно два из них. На стеллажах с коллекционными книгами белел листок с корявой надписью:
— Для меня это очень важно, — сказал старик, и Никольский с удивлением отметил упрямую нотку в голосе прежде робкого посетителя.
— В самом деле?
— Это важно, — повторил старик. — Я обязан знать, над чем вы работаете в настоящее время. И не только для меня важно. Для всего человечества.
