Читать «Повести и рассказы (сборник)» онлайн - страница 4

Геннадий Самойлович Гор

Жизнь Ланжеро справедливо представляется Г. Гору типичной. Поэтому в другой книге (о ненецком художнике Константине Панкове) с полным основанием он мог написать: «У народов, еще недавно не имевших письменности, возникла… народная интеллигенция, свои писатели, поэты, художники. Октябрьская революция была величайшим обновлением социального и духовного мира людей.»

Заслуга Г. Гора в том, что он один из первых в советской прозе коснулся этой большой и благородной темы.

3

Наряду с «северными» рассказами и повестями, писатель почти одновременно работал над произведениями совсем иного плана. Содержанием их стали проблемы философии, эстетики, науки. Для книг этого рода характерны усложненные средства художественного выражения.

Нет никаких сомнений в том, что и вторая линия органична для Г. Гора, которого с юных лет отличало пристальное внимание к науке, философии, живописи. Уже в ранней его книге «Живопись» есть небольшая повесть «Слава». Она отличается некоторой усложненностью построения, парадоксальностью и условностью сюжетных решений. Но вместе с тем в ней обращает на себя внимание зоркость молодого писателя, который сумел почти сорок лет назад угадать драму художника в современном буржуазном мире.

Писатель не отмечает бытовых признаков страны, в которой происходит действие. В этом тоже сказывается особенность повести. Она рассказывает о некой обобщенной стране капиталистического Запада. Художник Андре Шар охвачен тревожным и мучительным беспокойством, он в отчаянии, в нем созрело горячее недовольство своим искусством и всем окружающим его миром, И этот протест он хочет выразить в живописи. В первой работе Шар показал Адама и Еву. Адам был изображен низеньким розовым толстяком на зеленом фоне. Над ним парила лимонно-желтая Ева с громадным лицом на длинной узкой шее, которая была длиннее самой Евы. В следующей серии картин машина изгоняла человека с земли, как бог изгнал Адама и Еву из рая. Третий период, отмечает писатель, был беспредметным в полном смысле слова. Он включил в себя месть Шара «за человека, за человеческий страх, за порабощенное воображение, за тоску», за одиночество, за лица детей в подвалах…

В неистовстве абстрактной живописи Шара автор видит его стремление вернуться к тем временам, когда нашего мира еще попросту не было. «Он возвратил все существующее к… космическому и первоначальному хаосу…»

И, пересматривая свои картины и свою жизнь, художник ощущает свою полную изолированность от людей, от мира. На улице его окружают «современные одинаковые буржуазные города, аскетические, как стены его комнаты». Он приходит к заключению: «Нужно сдвинуть всех людей, всех… с их места, заставить их что-то делать, устыдить их, показать им бессмысленность их жизни и их картин.» И Шар решает, что этого можно достигнуть всякого рода эксцентрическими выходками. Но все остается по-старому. Мало того — самые экстравагантные выдумки Шара, которые, по мысли художника, должны вывести из себя буржуазного обывателя, находят отличный сбыт у этого самого обывателя. В повести фигурирует торговец картинами Моробье. Все, что должно было возмутить Моробье, на самом деле вызвало его восхищение. И он без колебаний покупает самые абстрактные полотна Шара. Художник с ужасом убеждается в бесплодности своего бунта. Дерзкие выпады против буржуазии лишь забавляют всесветного мещанина.