Читать «Гробы спасения» онлайн - страница 35

Было девять часов утра, когда Орлову сообщили о том, что вчера произошло на пристани после их отъезда. Удивительно, но известие о гибели сделавшихся вчера ему ненавистными гробов от небесного огня, нисколько не обрадовали председателя Совета ветеранов, а напротив – как-то болезненно поразили. Особенно неприятно Николаю Ивановичу оказалось услышать о том невероятном факте, что гробы горели до самого рассвета, то есть – не менее шести часов, несмотря на сильный продолжительный ливень и усилия вызванной, в конце-концов, пожарной машины, и, что самое плохое, по единодушному свидетельству находившихся там очевидцев – в них кто-то совершенно явственно громко и отчаянно стонал и плакал, как будто моля о спасении. Якобы находившийся там и слышавший эти ужасные стенания городской мэр Ефремов сделался совершенно седым, а двадцатилетняя девушка – ассистент оператора, входившая в состав съемочной группы Первого Канала упала в обморок. Не потерял присутствия духа на фоне разразившейся «гуманитарной» катастрофы, лишь насквозь прожженный профессиональным цинизмом руководитель этой самой группы, внешне фатоватый и развинченный, Сергей Топляков, во всеуслышание заявивший, что «своим репортажем он себе сколотит не меньше миллиона!».

Расстроенный и «внутренне разбитый» (так он сам определил свое моральное и физическое состояние) Николай Иванович спустился со второго этажа здания клуба, где находился его рабочий кабинет, вниз в фойе к гробу Паши Астахова. В фойе было еще пусто, и Николай Иванович констатировал этот факт с большим облегчением – ему так хотелось побыть наедине со старым товарищем, чьи проблемы он всегда особенно близко принимал к сердцу, уважая его редкие человеческие качества и зная, насколько жестоко и несправедливо поступала с ним судьба, особенно – в последние годы. И вот – пришел конец. Николай Иванович тяжело опустился на стул возле изголовья гроба и внимательно посмотрел на умиротворенное лицо покойного. На лице не было видно никаких признаков тяжелых физических страданий, лишь отпечаталось навеки выражение изумления, как и бывает обычно при скоропостижной кончине – в результате катастрофы сердца или мозга. Николай Иванович знал, что Астахову еще при жизни был поставлен диагноз: обширный инсульт. Ввиду очевидности причин смерти и переполненности городского морга его не стали вскрывать и, наверное, поэтому он и выглядел, как живой. Это Орлов поймал себя на такой мысли, что покойный Паша Астахов внешне выглядел вполне неплохо, больше походя на спящего, чем на мертвого. Да и гроб, в котором он лежал, не производил соответствующего впечатления, какое обычно производят гробы на психику всякого нормального человека. Честно говоря, Николай Иванович удивился своему душевному настрою и тому необъяснимому, в целом – не печальному кавардаку, что царил у него сейчас в голове.