Читать «Алексей Ставницер. Начало. Восхождение. Вершина» онлайн - страница 138

Думаю, я такой не один. Но говорю только от себя – многому, что должен знать и уметь руководитель, менеджер, организатор производства, я обязан Алексею Михайловичу. И беря меня с собой на переговоры, в чем не было особой нужды, и отправляя в командировки на семинары для знакомства с работой других компаний и портов, на всевозможные выставки, он нас учил. Как мне представляется, он один из немногих понимал глубинное значение формулы – кадры решают все. Он учил кадры принимать решение и создавал для этого пространство свободы. В этом было и уважение к человеку, которому он доверил управление частью своего бизнеса, и доверие, что он не поступит бизнесу во вред. Но было и бремя ответственности. Причем, мне это кажется особо важным, в этой кадровой стратегии Алексея Михайловича не было меркантилизма – мол, я его научу, а от этого мне будет больше прибыли. Алексей Михайлович умел считать деньги. Но главным, определяющим для него была не прибыль, а интерес, развитие компании, стремление подняться на высоту (опять-таки черта альпиниста), на которой еще никто не стоял. Он строил кадры, как архитектор здание. Ему важно было, чтобы они были не только четкими исполнителями, но и участниками процесса, его творческим локомотивом. Как-то в компании было особенно трудно с деньгами, мы тогда только-только поднимались на ноги, нужно было купить карбюраторы для пожарных машин. Мы перегружали серу, и, по требованиям безопасности (или по одной из версий безопасности), возле причалов должны дежурить пожарные. Думаю, разобраться, нужно или не нужно тратиться на карбюраторы, Алексей прекрасно мог и сам. Но он собрал весь топ-менеджмент, чтобы все и понимали цену копейке, и учились принимать оптимальные решения.

В понимании Алексея Михайловича хороший работник – это свободный работник. Чувство и понимание свободы как главной ценности он ценил сам чрезвычайно и учил ценить других. Речь идет о свободе руководителя (или рабочего) в пределах его полномочий. Каждый может и должен сделать работу лучше, качественнее, менее затратно. Но для этого человеку нужно предоставить свободу. На таких людей, с потребностью свободы, у Алексея Михайловича был обостренный нюх. Не раз случалось, что он принимал на работу человека «на потом». Сегодня, вроде, его и загрузить особо нечем, но если от его услуг отказаться, то завтра такого нужно будет искать со свечкой средь бела дня. Обычным был вопрос у старых знакомых, у соискателей работы на ТИСе о должности, о зарплате, о карьерном росте. Ответ их обычно ставил в тупик: лучшая карьера – это, если ты Иванченко, работать Иванченко. Есть призвание командовать массами – докажи это и командуй массами. Хочешь кабинетного творчества – докажи и твори в кабинете. Чем ты работаешь лучше, чем больше пользы приносишь компании, тем зарплата выше. Такое пояснение ставило в тупик не только тех, кто работал в государственных структурах, но и работников частных компаний. Не очень просто было понять, что часто декларируемое, но мало где соблюдающееся уважение к человеку, к его личности – тисовская норма. Я мог бы привести много примеров, как люди, придя на ТИС рядовыми рабочими, как Сергей Синица или Виталий Качуренко, стремительно продвигались по иерархической лестнице: начальник смены, начальник участка, ведущий инженер, консультант. И даже сейчас компания, имевшая в самом начале около 200 человек сотрудников и выросшая до 3 000, не потеряла способность замечать способных и талантливых людей.