Читать «Морские КОТики. Крысобои не писают в тапки!» онлайн - страница 38

Кот опустил массивную голову на лапы и загрустил.

«Если бы я был собакой, я завыл бы на весь корабль, — думал он, — может, стало бы не так тоскливо среди всего этого сброда, и мыши, скребущие там, за широкой грудной клеткой, наконец-то сдохли бы».

Это было в Берне. Касьон сумел ограбить национальный банк, взломать «вечный» сейф и вынести очень много бумажек, которые так ценят «двуногие». На пустом полу хранилища остался лишь издевательский рисунок — лохматый оранжевый кот, выставивший вперед средний палец. Какая блоха укусила Жака и заставила так поиздеваться над полицией? Но именно после этой выходки его объявили врагом государства и назначили за его голову цену в миллион евро. Они вынуждены были бежать. Вместе. Маршал смутно помнил судорожные сборы, холодные воды Ла-Манша, куда его швырнул Жак, спасая от пуль полиции. Они чуть не погибли в той перестрелке, но всё же выкарабкались. Взломщик выдернул боевого друга из воды. Кот помнил ловкие пальцы, которые тормошили, гладили и щекотали, пока он не прочихался и не пришёл в себя. Они покинули Францию, унося в сердце запах лавандовых полей, больших денег и пороха.

— Храбрый кот помогал мне продумывать самые сложные операции и выручал в сложных ситуациях, — говаривал Жак своим сообщникам. — Как я уйду без него?

Они вместе устроились на корабль. «Двуногий» — младший матросом, а кот — «маусхантером». Это было довольно спокойное и сытное время. Небольшое грузовое судёнышко не привлекало внимания пиратов и неспешно двигалось по заданному маршруту: Алжир — Тунис — Триполи — Каир и обратно. Но однажды ночью прохладные воды Средиземного моря вновь приняли кота в свои объятия. Кто-то что-то сказал, кто-то кого-то узнал, и на палубе началась жуткая заваруха. Миллион евро — достаточная цена, чтобы лучшие друзья открыли охоту, что уж говорить о полунищих ливийских моряках. Спасла компаньонов банальная жадность. Пока матросы избавлялись от конкурентов, Пуля и Маршал уже плыли в темноте в неизвестность. Им снова повезло. Уже утром вдали показался берег Алжира. Там они поступили во французский легион. На войне, как известно, имён не спрашивают, поэтому страх преследования немного отошёл. Потянулись будни, наполненные по́том, чужой кровью, порохом и опасностью. Но это был чудесный запах! Маршал ни на что не променял бы эти дни. Жак Касьон словно заново родился, с какой-то радостной бесшабашностью бросался в бой и всегда возвращался невредимым.

Но однажды его принесли на носилках. Без головы. Мина, мышь её загрызи! Он подорвался на мине, и Маршал остался один.

Буквально в этот же страшный день на базе французского легиона взорвался фугас, выпущенный прямо из-под стен укрепления мусульманским смертником. Этот снаряд упал в пустующий на тот момент склад, и жертв удалось избежать. Но на следующий день атаку повторили, и дальше, как в дурацком, но совсем не смешном фильме, террористы лезли и лезли каждый день, преподнося новые сюрпризы, причём все более и более кровавые. Мусульмане будто обезумели — хорошо снаряжённые боевики устраивали засады и поливали минометным огнем отряды легиона, толпы грязно одетых людей штурмовали стены базы, практически каждую неделю гремели взрывы. Лазареты не справлялись с наплывом раненых, убитых не успевали хоронить. В этой кутерьме не было времени даже для того, чтобы оплакать «двуногого».