Читать «Дело о 140 миллиардах, или 7060 дней из жизни следователя» онлайн - страница 56

– Не знаю, – говорил он мне потом, – был ли этот человек вором. Но то, что в деле нет никаких доказательств его вины, – это точно.

Обжалование приговора оказалось совершенно безнадежным делом. Что-что, а сводить счеты друг с другом, не брезгуя средствами, в нашей благословенной стране умели всегда.

Эти события тех далеких лет как две капли воды похожи на то, что происходит в Азербайджане сегодня. 27 марта 1997 года «Известия» опубликовали статью Валерия Выжутовича «Из России – в наручниках». Как опальный Гамбой Мамедов, так и нынешние политические противники теперь уже президента Азербайджана Гейдара Алиева ищут убежища в Москве. Как и тогда, «успешно» расследуются заказные дела, как и в те годы, оглашаются смертные приговоры политическим оппонентам, претендующим на власть, как и тогда, вершится расправа над всеми их родственниками. Восток – дело тонкое.

В июле того же 1979 года в Молдавии проходило ранее упоминавшееся Всесоюзное зональное совещание прокуроров-криминалистов, участником которого был и я. Вылетел из Баку в Кишинев. После завершения первого рабочего дня Скопенко пригласил зайти к нему в гостиницу. Завязался оживленный разговор, и Степан Федорович, сам постоянно попадавший в сложнейшие ситуации, связанные с привлечением высокопоставленных руководителей, стал расспрашивать, как идет у меня дело. Пришлось рассказать, в какое сложное положение я попал, и поинтересовался, как решается мой вопрос с назначением и особенно с получением жилья.

– Ты давай заканчивай дело и приезжай. Тогда будем все решать, – ответил Скопенко.

Я расстроился. Ведь квартиру мне обещали к концу июня. Вернулся в Баку в состоянии полной неопределенности в будущем.

К августу все основные следственные действия были выполнены. По делу о получении взятки Сеидовым выяснено, что злоупотреблений со стороны Мамедова допущено не было и никто никаких взяток за освобождение Сеидова из-под стражи не получал.

Всего один эпизод ставил Мамедова в не совсем удобное положение, а именно: 5 июля 1973 года при получении взятки в сумме 60 рублей от подчиненного был задержан, а затем арестован начальник одного из ремонтных управлений Гаджиев. Вину в содеянном он не признавал и утверждал, что ему вернули долг. Сами следователи рассказывали мне, что кампания борьбы со взяточничеством развернута так, что одного показания о даче взятки было достаточно для обвинительного приговора. Так что сидеть бы Гаджиеву, и не один год, но он оказался близким родственником известного азербайджанского композитора, а тот, в свою очередь, другом Мамедова.

В июле 1973 года уже упоминавшийся ранее начальник следственного отдела Саша Бабаев дал письменное указание об изменении Гаджиеву меры пресечения, а через некоторое время дело прекратили за недоказанностью предъявленного обвинения. Заинтересованность в исходе дела со стороны Гамбоя Алескеровича была налицо, но было одно но. Бабаев должен был подтвердить, что выполнял волю своего руководителя. Под стражей он содержался в следственном изоляторе КГБ, где мы и встретились. Бабаев был обаятельным и умным собеседником. Зная, как ждет от него Алиев любых показаний, разоблачающих Мамедова, он стоял за своего шефа горой. И в случае с Гаджиевым утверждал, что принял решение, основываясь на законе и считая, что доказательств его вины в получении взятки нет.