Читать ««Центурионы» Ивана Грозного. Воеводы и головы московского войска второй половины XVI в.» онлайн - страница 23

В 1515 г. умер старый Менгли-Гирей, и власть в Крыму перешла в руки его сына Мухаммед-Гирея I. Новый хан, холодно настроенный по отношению к Василию III, затеял хитроумную дипломатическую интригу, рассчитывая до поры до времени, не выказывая своих предпочтений, сыграть на противоречиях Москвы и Вильно и реализовать старую мечту крымских «царей» – собрать все татарские «юрты» под своей властью. Московский великий князь, в свою очередь, надеялся, не обременяя себя лишними расходами и уж тем более обязательствами, добиться восстановления прежних союзнических отношений с Крымом и повернуть острие татарской сабли против великого литовского князя Сигизмунда I, война с которым, начавшись в 1512 г., порядком подзатянулась. При этом обе стороны не особенно стеснялись в выборе средств в достижении поставленных целей. Василий поддерживал контакты с братом Мухаммед-Гирея Ахмад-Гиреем, который был в оппозиции к хану и выступал сторонником сохранения прежнего русско-крымского союза и демонстрировал свое благорасположение вассальному касимовскому хану Шейх-Аулияру. Последнего же Мухаммед-Гирей полагал своим личным врагом⁹⁸. При этом Василий, не слишком доверяя своему «брату», одновременно укреплял южную границу Русского государства⁹⁹. В свою очередь, Мухаммед-Гирей, ведя переговоры с Москвой, продолжал благосклонно принимать послов Сигизмунда и не препятствовал своим людям организовывать набеги на «московского». И вот в июне 1516 г. «украйну резанскую и мещерскую» «посетил» сын Мухаммед-Гирея Бахадыр-Гирей. В Москве гадали, «которого для дела Богатырь приходил на великого князя украйну и с отцовым ли ведомом», поскольку взятые рязанцами языки «сказывали, что приходил (царевич. – В. П.) без отцова ведома, отец посылал был его на Нагаи»¹⁰⁰. Этот набег (в отражении которого 40-летний Степан Сидоров точно принимал участие), равно как и организованный в следующем году крымскими ширинскими и мангытскими «князьями», в отражении которого участвовал двоюродный брат отца Степана Иван Тутыхин со своими людьми (интересно, был ли в этом походе наш герой?)¹⁰¹, похоже, были попыткой со стороны Мухаммед-Гирея оказать давление на Василия III.

Так или иначе, но, чрезвычайно заинтересованный в московской помощи, хан после долгих переговоров о возобновлении московско-крымского союза в начале 1519 г. отправил в Москву посольство во главе с главным московским доброхотом в Крыму Аппак-мурзой¹⁰². Посол привез шертную грамоту хана, в которой тот «учинился с великим князем в крепкой дружбе и в братстве» и «сам собою в головах, и с своим сыном с калгою Богатырем царевичем, и с своею братьею, и с иными царевичи, и з сеиты, и с уланы и с князми, и на всех недругов учинился с великим князем заодин…»¹⁰³. Однако свое согласие на возобновление старого союза Мухаммед-Гирей предварил рядом условий, без выполнения которых, по заявлению хана, «рота моя и шерть моя не в шерть…»¹⁰⁴. Главным условием союза, которое должен был выполнить Василий III, стало требование Мухаммед-Гирея принять участие в походе на Астрахань. Ради этого хан был готов даже на время забыть о своей ненависти к Шейх-Аулияру и его роду и даже закрыть глаза на то, что после смерти казанского хана Мухаммед-Эмина Василий III посадил в Казани «своего» хана, сына Шейх-Аулияра Шах-Али. Более того, Мухаммед-Гирей послал летом 1519 г. против Сигизмунда I большое татарское войско во главе со своим сыном и наследником-калгой Бахадыр-Гиреем, которое опустошило Белзское, Люблинское и Хелминское воеводства и в битве под Сокалем, что на Буге, наголову разгромило выставленное против него польско-литовское войско под командованием князя К.И. Острожского¹⁰⁵.