Читать «Антон и Зяблик» онлайн - страница 19
Самуил Ефимович Полетаев
- Так-то ты гостей привечаешь? Попанувал, и хватит. - Кузнец оглянулся на женщин и кивнул, показывая на выход: - Вы, бабы, оставьте нас, мужиков, тут одних, а сами подите укроп готовьте да лампу разогрейте…
Ивка выхватил из-за голенища француза, взмахнул им, как саблей, свистнул женщинам - дескать, вон выходите, сейчас мы делом займемся. Но мать схватила его за руку, отобрала штык и потащила за собой.
- Без тебя тут обойдется, - сказала она.
Ивка упирался изо всех сил, а все же она вытолкала его из сарая да еще и подзатыльник в придачу дала.
- Не горюй, - сказал Панас. - С бабами лучше не связываться, ты же и виноватый будешь…
Он взял у Клавы штык, спрятал за голенище.
- Управишься один?
- А кто его знает. В нем пудов шесть, почитай, а я еще не ел с утра.
- Я ж говорю, позавтракать надо сперва…
- Да это он себе цену набивает, - сказала Маруся. - Что ему, впервой, что ли? И на восемь пудов управлялся один.
- То восемь, а этот помоложе, прытче будет.
Паныч застыл над корытом, подозрительно скосил глаза и стал неуклюже разворачиваться, чтобы проскочить во двор.
- Быстрее выходите! - крикнул Панас. - А мы тут запремся и побеседуем с ним.
Ивка рвался в сарай. Мать поймала его и еще шлепка дала.
- Наглядишься еще!
Совсем разобиделся Ивка: вместе штык точили, вместе готовились, а теперь близко не подпускают. Он уселся на крыльце и скучно смотрел на сарай, на женщин и решил: ни за что не подойдет к ним. Но когда из сарая послышались хрип и возня, Ивка не выдержал, глаза округлились, подбежал к сараю и приник к щелке. Панас сидел на хряке, со лба кузнеца стекала толстая капля.
- Заснул наш Паныч, - вздохнул он и ребром ладони каплю смахнул. - Можно заходить.
Хряка вытащили во двор, разложили на соломе. Он лежал теперь успокоенный, крупный, седой, и, слегка ощерив клыки, улыбался. Женщины суетились в избе, прибирали кухню, готовили «укроп» - горячую воду. Из-за плетня глядели ребятишки. Больной Василий тоже не утерпел - слез с печки и возился в сенях, пытаясь наладить паяльную лампу. На помощь ему пришел Панас, и вскоре лампа густо загудела, выбрасывая голубой, пушистый огонь, похожий на лисий хвост.
- А теперь мы его погреем, - сказал кузнец, присел на корточки и стал водить огнем по шкуре, как парикмахерской машинкой.
Огонь заревом растекался по туше, и щетина, обугливаясь, сворачивалась в трубки, отваливалась и копотью падала на серый снег.
Работа была не простая. Грели кабанчика и со спины, и с боков, «разували» - снимали с копытцев роговые оболочки, потом ножом счищали нагар. Как только кончался воздух в паяльной лампе, Ивка бросался к ней, накачивал и, пока кузнец отдыхал, на весу держал гудящую лампу и бил огнем по шкуре, как водой из брандспойта.
- Теперь повернем на другой бок.
Все, кто были во дворе, - Панас, женщины и ребятишки - ухватили поросенка за ножки и перевернули на другой бок. Ивка накачивал лампу и не отрывался от Паныча.
- Помоем мы его, как младенца, и будет он у господа бога как именинник, - сам с собой говорил Панас. - Теперь с сальцем и зима не страшна, много мужику от него разного довольствия.