Читать «Антон и Зяблик» онлайн - страница 12
Самуил Ефимович Полетаев
- Смотреть.
- За «смотреть» трудодни не платят. Вот что, механик, надевай-ка рукавицы и подержи пруток, а я повеселюся над ним.
Ивка струсил: не шутит кузнец? И так известен своим озорством: ребят ли, баб ли, старух - кто бы у кузницы ни останавливался, любил стращать горячими клещами. Однако делать нечего. Послушно выбрался Ивка из угла, натянул по самые локти Ильевы рукавицы и взялся за железный прут.
- Как жахну, так повернешь, - объяснил Панас. - Как в другой раз жахну, так еще раз повернешь. А теперь начнем. Раз-два!..
И пошла потеха! Ударит молотом кузнец - раз! Прут дергается в руках, только знай держи… Раз-два! Ивка прыгает, изгибается, еле прут удерживает. Искры прыгают вокруг, садятся на рукавицы, на бороду Панасу, мельтешат перед глазами, а Ивке хоть бы что - даже не примечает. А ведь как боялся, когда в углу сидел!
И летят из кузницы звоночки-бегунки, несутся над оврагом, над деревней, над полем и лесом. Тускнеет кончик прута, плющится в лепешку, в бледно-розовый леденец. Слаще меда щекочет в горле от смрадного дыма окалины, по вискам струится пот, заливает глаза. И гудит голова от тяжкой кузнечной работы.
- Маленько отдохнем теперь, - сказал Панас, - а потом и еще одну собаку откуем.
И бросил скобу в точильное корыто с водой. Зашипела она, зафыркала, швырнулась клубами пара и затихла.
Сколько их, собак этих, отковали в тот раз - не счесть! Валялись в углу, на земле, на кучах угля, блестели сизыми боками, остуженные водой и уже неопасные.
- Маленький ты, да ухватистый, - похвалил Панас. - Учиться будешь, выйдет из тебя инженер, не мне, кузнецу, чета… Мне бы это самое… образование, разве сидел бы в этой развалюхе?
Панас достал из-под фартука кисет, раскрутил шнурок и высыпал на ладонь серую пыль.
- Жаль, табачок кончился. Не в службу, а в дружбу: сбегай до моей хаты. Там на окне корешки пошукай и газетку посмотри заодно.
Плескались гуси в ручье. Белое солнце поковкой слепило глаза. Ивка бежал вверх по склону оврага.
- Эй, Ванюш, к нам! - кричали ребята, ладившие плот в бочаге.
- Глянь, а у нас что! - звали друзья, пускавшие змея с моста.
- Некогда мне, - отвечал он и тем и другим. - Я за куревом бегу, я за куревом бегу!..
А сам думал: «Ничего вы не знаете на свете. Мы - кузнецы и вам не ровня, чудаки! Нам бы еще образование!..»
И только чуточку сердце сжималось от страха: а как-то встретит его тетка Лариса, жена кузнеца? Шальная была, нрава крутого. «Не баба, а бес», - говорили о ней.
Глава вторая
Тихо в избе у Панаса, пахнет холодным дымом, под ногами солома шуршит. Из угла мрачно глядит бородатый Христос, сбоку огромным черным ухом висит и молчит на шнуре репродуктор. И еще на гвоздях ножовки и пилы висят. На улице солнце, а здесь еще ночь - сквозь мутные окна едва пробивается свет.
Нету дома Ларисы, отлегло на сердце у Ивки. Прошел он мимо кровати, заваленной ворохом подушек, чуть не споткнулся о кучу ржавых железных пластин, сгреб с подоконника табачных корешков. С пола взлетела курица и, хлопая крыльями, уселась на стол.
