Читать «Шкатулка, полная любви» онлайн - страница 76

Томаш зажег три свечи в одном из позолоченных канделябров и оглянулся. Он стоял прямо напротив дивана. Близко ли, далеко от сидящей на нем пары — понять было невозможно. Зеркала, мартини, усталость и возбуждение сделали рассудок Томаша беспомощным. Он решительно двинулся в сторону Арлекино, который держал на коленях его Божену: она снова была с головы до ног в своем птичьем наряде, и ненавистный Томашу шут целовал ее, трогал ее руками, сминая белые перья накидки у нее на спине!.. Но сделав несколько шагов, Томаш понял, что перед ним — зеркало. Отражение! Он развернулся и увидел, что шел не в ту сторону, а диван — вот он, у противоположной стены. И на нем сидит смеющийся Арлекино, а на коленях у него — Божена в птичьей маске.

«Безумие, это безумие, — вертелось у Томаша в голове, — я убью его, убью их обоих!»

Подбежав к дивану, он резко отстранил вставшую ему навстречу Божену, схватил Арлекино за широкие, слишком широкие плечи и, бешено тряся его, закричал: «Вон! Пошел вон! Не смей больше касаться ее! Она моя жена, ты понимаешь это, негодяй?!»

Но Арлекино ловко вывернулся из его рук и, рассмеявшись Томашу прямо в лицо, запрыгнул на диван прямо в своих шутовских башмаках.

Томаш повернулся к Божене и гневно воскликнул: «И давно ты изменяешь мне с шутами?» Но Божена стояла и тоже смеялась, а потом как‑то странно, не своим голосом прошептала: «Но ты ведь не любишь меня, Томаш».

И тогда он возмущенно, сам веря себе, ответил ей, чеканя каждое слово:

— Я всегда любил только тебя, тебя одну. Столько лет мы вместе и ты еще сомневаешься в моей любви? Да я не только не дотронулся — не взглянул ни на кого за эти годы… Ты нужна мне… Только ты одна… — Он перешел на шепот и стал двигаться в сторону Божены, пытаясь коснуться ее, взять за руку. Но вдруг услышал голос Божены, идущий откуда‑то издалека:

— А как же Никола?

И он увидел за спиной у стоявшей перед ним птицы — точно такую же, но только сидящую за столом. Отражение? Но это невозможно! Он обернулся и онемел: да, Божена сидит за столом, рядом с ней — Арлекино. Снова обернулся — Божена стоит перед ним, а Арлекино скачет по дивану, разбрасывая подушки!..

Он несколько раз обернулся, поворачиваясь к каждой из птиц то одним застывшим лицом, то другим, пока одна из них, та, что стояла рядом, не откинула с головы капюшон и не сняла маску. Это была Никола!

А сзади к нему уже подходила тоже снявшая маску Божена — он видел ее отражение. Она прошла мимо него, подошла к сестре и обняла ее. «Спасибо», — услышал Томаш и, схватившись за голову — получилось, что за картонную, — выбежал из этой ужасной комнаты, каким‑то чудом найдя дверь, ведущую на лестницу, и, чуть не падая, побежал по ускользающим из‑под ног узким ступенькам, которые кружились у него в глазах…

Выбежав на улицу, Томаш подумал, что у него в глазах до сих пор мигают свечи, умноженные зеркалами. Но, приглядевшись, он увидел мелькающие за колоннадой галереи факелы, свечи, горящие лучины… В темноте казалось, что огонь движется по площади без всякого участия людей: широкой огненной рекой он лился по Сан‑Марко.