Читать «Шкатулка, полная любви» онлайн - страница 66

«„Charcuterie", — медленно прочел он на одной из вывесок, — это, кажется, колбасная». Он взглянул на витрину — да, действительно, на ней красовались всевозможные колбасы, сыры пармезан, знаменитые по всему миру окорока Сан‑Даниеле и охотничьи колбаски, те самые колбаски «alla cacciatore», которые Божена так любила заказывать в одном из итальянских ресторанчиков в Праге. «Опять Божена!» — то ли раздраженно, то ли обиженно подумал Томаш и пошел по узкой улице дальше.

Он прошел мимо лавки антиквара со старинной мебелью, старинными картами и гравюрами, мимо какого‑то, судя по месту расположения, второсортного ресторанчика, пышно декорированного под первоклассный. Он переходил по высоким мостикам через многочисленные боковые каналы, прошел еще две площади, свернул с последней направо и понял, что, кажется, заблудился.

Он огляделся по сторонам. Среди обычно одетых людей тут и там виднелись костюмы и маски. Он решил выбрать какую‑нибудь группу ряженых и следовать за ними, надеясь, что они выведут его куда‑нибудь поближе к центру и он посмотрит наконец на этот ставший ему уже ненавистным карнавал, который так восторженно описывала сегодня утром Божена.

Но из этой затеи ничего не вышло: маски двигались по запутанному городу достаточно хаотично. Их случайные попутчики то и дело скрывались за дверями какой‑нибудь траттории или бистро. Спустя еще полчаса бессмысленных плутаний Томаш понял, что дух карнавала пропитал всю Венецию, проник во все ее щели и закоулки — от него нельзя спрятаться или убежать. А потом ему стало казаться, что и его лицо превращается в какую‑то маску, а модный плащ выглядит как вычурный карнавальный костюм. Он торопливо подошел к ближайшему магазину и взглянул в зеркало витрины. И что он увидел! За его спиной вился большой воздушный шар с нарисованной на нем смешной рожицей. Томаш повернулся, пытаясь увидеть в зеркале свою спину, и к ужасу своему понял, что кто‑то умудрился незаметно привязать этот дурацкий шар к хлястику его плаща, и неизвестно, как долго смешил он людей, бродя в таком виде по городу.

Он увидел в стекле свое перекошенное лицо и с силой дернул за веревку: рожица смешно, будто дразня его, дернулась за спиной. Он разжал кулак и увидел, как шар с рожицей, подхваченный порывом холодного северного ветра, резко рванул в небо, унося на веревке хлястик от его плаща.

Чертыхнувшись, Томаш скинул плащ и обнаружил на том месте, где раньше был хлястик, большую безобразную дыру. Это было последней каплей… Не чувствуя холода от собственного гнева, хлынувшего почти приятной сейчас жаркой волной, Томаш решительно направился к ближайшему спуску к воде. Пожилой лодочник с красным добродушным лицом, коротавший время, потягивая что‑то из своей фляжки, помог ему сойти в лодку и, подышав на замерзшие руки, завел сияющую лаком, любовно надраенную маленькую моторку, нахлобучил на лоб старую фетровую шляпу, и они поплыли — сначала медленно, под аккомпанемент чихающего, видимо, уже давно отслужившего свой век мотора; но потом мотор стал издавать механические хрипы, и скорость немного увеличилась.