Читать «Шкатулка, полная любви» онлайн - страница 50
Паола Стоун
Увлекшись, он изобразил все это в лицах: как она, довольная собой, сбежит, потом увидит соблазнителя и как тот сцапает ее — смешно и плотоядно двигая коготками.
«И тут балаган!» — Божена искренне расхохоталась:
— А ты опереди его, укради ее спящей. — Шаловливые огоньки зажглись на мгновение у нее в глазах. — А то и вправду упорхнет. Карнавал — это опасное время, ни в чем нельзя быть уверенным…
Иржи смотрел на эту спокойно красивую, внешне уверенную в себе женщину и не знал, шутит она сейчас или же говорит серьезно. В этом они с сестрой были похожи. Никола иногда, неся какую‑нибудь веселую чепуху, смотрела на него чрезвычайно серьезными глазами. И ее взгляд, особенно глубокий в такие минуты, проникал в самую его душу. А иногда взгляд Николы становился каким‑то плоским, словно скользящим. И тогда она просто переставала его замечать и, находясь рядом, была где‑то совсем далеко.
Но усталость все‑таки брала свое, и он, благодарный Божене за этот короткий разговор, который будто поставил на место что‑то упавшее в его душе, улыбнулся и тоже пошел спать.
* * *
У дверей номера Божену ждал сюрприз — записка от приехавшей Фаустины, и, не заходя к себе, она постучалась в дверь подруги.
Босая Фаустина разгуливала по мягкому ковру в костюме Арлекино, в котором она была похожа на стройного юношу. И прежде чем Фаустина заговорила, Божена услышала серебристый звон бубенцов, поющих на ней.
Фаустина подбежала к Божене и обняла ее гибкой рукой — так, что та почувствовала себя Коломбиной.
— Я клялся в страстной любви — другой!
Ты мне сверкнула огненным взглядом,
Ты завела в переулок глухой,
Ты отравила смертельным ядом!
Выпалив это, Фаустина расхохоталась и сняла с лица красную маску.
— Ну как я тебе нравлюсь?
— Как мужчина или как друг?
— Брось паясничать. Это моя роль. Лучше примерь то, что я привезла.
И она извлекла из большой круглой картонки нечто — сначала Божене показалось, что это громадный веер из белых перьев и пуха. Но Фаустина плавно подняла руки, и веер превратился в длинную накидку. Изумленная Божена подставила плечи, и их тут же окутало белое пушистое облако. Потом Фаустина ловко застегнула невидимые пуговицы и накинула ей на голову капюшон.
Из темного венецианского зеркала в бронзовой раме на Божену смотрела огромная птица с женским лицом в лебяжьем оперении. Она чуть повернулась — и легкое облако заколыхалось и затрепетало на ней.
— Чудесно… — прошептала Божена, не отрывая от зеркала восхищенных глаз. И вдруг вздрогнула — рядом с высокой птицей стояла другая, пониже. Но оперение было ей явно великовато, и из‑под капюшона свешивалась гроздь крошечных колокольчиков.
— Твоя сестра уже приехала? — спросил белоснежный двойник.
— Ах, Фаустина! Не лучше ли тебе было одеться феей?!
— О, нет уж, увольте — только не это. Не люблю волшебниц без возраста.
— И когда ты только успела?
— Не буду лукавить — костюмы из старых запасов. Одна дама уже пользовалась этими перьями. И, надо сказать, успешно.
— О, оказывается, у тебя большой бракоразводный опыт!
— Да нет же! Те птицы вели себя иначе. Как‑нибудь расскажу. И потом, кто знает, чем для тебя обернется этот карнавальный полет. Ну, все, снимаем.