Читать «Шкатулка, полная любви» онлайн - страница 107

А на следующей странице — последнее, что я написала в своей жизни: портрет безумно влюбленного в меня человека, за день до нашей свадьбы.

Больше я никогда не брала в руки ни кисть, ни пастель… Разве что рисуя вместе с сыном, а потом — нянча Николу и тебя. И, я думаю, ты понимаешь почему.

Помнишь, Божена, я спросила однажды тебя и Томаша, почему у вас нет детей? И по твоему молчанию я тогда очень многое поняла… Боже мой, как мы с тобой похожи! Но только твой бывший муж частенько предпочитал отмалчиваться, а мой себе этого не позволял. И я всегда знала, насколько он чадолюбив и как нужен ему, так долго бывшему бездомным, настоящий теплый дом.

— А живопись никогда не была для меня хобби, так же как и замужество: обручившись с Америго, я сделала выбор — в пользу семьи. И никогда об этом не пожалела… Я не обидела тебя ничем? — Бабушка вопросительно коснулась лица Божены, будто взглянула. Но та улыбалась от счастья. Божена и представить себе не могла, что бабушка — обычно немного закрытая, сдержанная в эмоциях, — так понимает ее.

И словно нащупав на лице внучки улыбку, Сабина продолжила:

— Но я отвлеклась… Вот что рассказал мне высокий незнакомец на горе Петршин. Никогда после он не говорил мне ни о чем подобном, а я не спрашивала. Но оба мы знали, что я ничего не забыла, и тот рассказ не был просто сказкой.

Жил в лагунном городе человек, которого все знали. Звали его так же, как и его далекого предка, тоже преуспевшего в золотых дел мастерстве, — Америго Америги. Он был весьма искусен в своем художестве и имел собственную мастерскую.

До своего двадцатипятилетнего возраста он успел сделать много красивых вещиц, и о нем говорили — а в Венеции зря говорить не станут, — что его изделия столь божественны, как только можно вообразить.

К тридцати годам у него уже была слава первейшего и превосходнейшего золотых дел мастера в Венеции.

Однажды он взялся выполнить сложный заказ: мужской перстень с лилией из красивейших алмазов.

Но это был не простой перстень. Прекрасная лилия скрывала под собой тайник: один из нежных лепестков сдвигался, а под ним перстень был полый. Зачем это нужно, Америго не знал, да и не имел привычки докучать своим заказчикам излишними расспросами.

Америго сделал работу, а впоследствии человек, заказавший ему перстень, был обвинен в убийстве одной знатной дамы: она была отравлена. Ювелир оказался втянутым в расследование дела, и квестура в любой момент могла объявить его соучастником.

Имея повсюду друзей, Америго заранее был осведомлен о том, что случилось и что по венецианским законам ему может грозить, если суд признает его вину. Дело уже клонили к тому, что Америго будто знал, для чего в этом злосчастном перстне предусматривается тайник.