Читать «Ребята и зверята» онлайн - страница 85

— Что, больно?

— Очень, — сказала Соня сквозь зубы. — Ох, не троньте руку! Домой!

Мы с матерью разматывали нитки. Вдруг открылась дверь. В комнату вошел пар, потом Соня, неся перед собою согнутую руку, потом знакомый, поддерживая ее.

У Сони слетела шапка, голова растрепалась, и одна бровь вздернулась высоко, до самых волос.

— Не пугайся, пожалуйста, — сказала она матери, — я сломала руку. Но Чубарка тут не при чем. Он сам тоже упал и ударился.

Мать посмотрела на нее широкими глазами, схватилась за голову.

— Полжизни… Всю жизнь вы у меня отняли со своим Чубаркой! Что мне только делать с вами, не знаю.

А после что поднялось! Все забегали, засуетились. С Сони начали снимать тулупчик. Только дотронулись до рукава — Соня как закричит. Стали резать рукав. Вынули руку. Она распухла, стала, как полено. Кто-то сказал, что надо ее в горячую воду. Опустили в горячую воду. Потом стали спорить.

— Зачем в горячую? В холодную надо.

Вынули из горячей, опустили в холодную. Соня даже посинела от боли. Молчит, молчит и вдруг громко так:

— Ой! Ой! Ой! Как больно!..

Подоспел отец с толстым доктором. Доктор нагнулся к Соне и всплеснул руками. Воду сейчас же унесли. Потом приготовили бинты, какие-то палочки и что-то белое, как мел.

Доктор снял пиджак, засучил рукава, иноходью подбежал к Соне, а отец с матерью держали ее за плечи. Соня страшно закричала:

— Ай, ай, не могу-у-у-у!.. — и лягнула доктора ногой в живот. Он отскочил, как мячик.

— Деточка, деточка…

Соня от боли потеряла сознание.

Руку вложили в лубки, забинтовали и дали Соне каких-то капель. Потом ее уложили на кровать. Но она не могла улежать на месте. Рука так болела и ныла, что Соня всю ночь металась по комнате.

Просыпаясь, я слышала, как ходит она из угла в угол, качает забинтованную руку и баюкает ее со слезами в голосе:

— А-а-а! А-а-а!..

У нас с Чубарым была настоящая дружба, и Чубарка надеялся на нас так же, как мы на него.

— Наш Чубарка не выдаст. Уж Чубарый-то, небось, не сплохует, — часто говаривали мы.

И правда, Чубарый ни разу не сплоховал.

Оттого ли, что все время он проводил с нами и мы очень баловали и холили его, или уж это нужно было приписать его уму и понятливости (в чем мы, впрочем, не сомневались), но он отлично нас понимал.

Мы часто с ним разговаривали, и он был настолько чуток, что по тону голоса догадывался, в каком настроении его хозяева.

Был с нами такой случай. Меня и Наташу послали в город с поручениями. На базаре я слезла и пошла в ряды покупать, а Наташа на Чубаром отъехала и стала в сторонке.

Через некоторое время я оглянулась, смотрю — около нее стоят какие-то люди. Гладят Чубарого, смеются.

После покупок мы устроились в тени. Дали Чубарому клеверу, проверили расходы и покупки и сидим дожидаемся, когда кончится жара, чтобы ехать домой.

Тут вспомнила я, что мне надо еще забежать к сапожнику.

Оставила лошадь и вещи с Наташей и побежала на другой конец города.

Вернулась — уже темнеть стало.

Наташа сказала, что к ней опять приходили какие-то «дяди». Спрашивали, далеко ли она живет.