Читать «Нефтяная Венера (сборник)» онлайн - страница 25

Много людей на лестнице. Спины в простеньких тканях. Тяжелые сумки в руках. Плачущие дети. Деревенские жители. Южане. Огромная страна двинулась в путь.

Углубляемся во дворы серых панельных домов. От мусорных баков в подвал юркнула крыса.

– Смотри! Крыса! – радостно вскинув руку, веду пальцем следом за зверьком.

– Где, где?!

– Вон!.. убежала…

– Я не увидел, – сокрушается Ваня, словно явление крысы было Вторым Пришествием.

– Не парься, еще увидишь!

– А где крысы живут?

– В подвале. Стены такие тонкие, как вафли. Крысы прогрызают и селятся.

Стены пятиэтажек на самом деле напоминают старые, замызганные вафли. Бетонные панели облицованы кафелем. Швы между панелями выделяются темной замазкой, похожей на заплесневевшую вафельную начинку. Малюсенькие балконы кренятся под весом хлама. Старые автопокрышки, лыжи, вышедшие из строя холодильники. Снаружи к балконным ограждениям приторочены тазы и санки. На одном на бельевой веревке висит шкура зебры. Уж не водятся ли поблизости кроме крыс еще и зебры?

Некоторые балконы украшены попытками хозяев их застеклить. Кособокие рассохшиеся рамы, не подходящие по размеру друг к другу, высотой в половину окна, часто без стекол. За окнами кухонь свисают авоськи с продуктами. Вороны норовят стащить эти припасы, и тогда неопрятные толстухи или мужики в несвежих нижних майках распахивают окна и шугают птиц.

У подъезда спят несколько автомобилей. Один-два на ходу, остальные – вросшие колесами в грязь и накрытые, будто саваном, истлевшим брезентом.

– Пап, а правда, Москва самый красивый город на земле?

Я оглядываю мир вокруг себя.

– Ну… – вопрос меня огорошил. – Может быть, не самый, но один из самых точно…

Молча идем дальше. Ваня никогда не видел других городов. Я видел. Я понимаю, что окружающая грязь и нищета никак не вяжутся с красотой, но что-то во всем этом есть. Что-то противоречивое, парадоксально красивое, как нефтяная Венера. Только это не совсем красота, это любовь. Не к городу, не к стране. Просто любовь, любовь вообще.

Я иду с Ваней рядом, и внутри меня разливается это чувство. Любовь к брошенным «Жигулям», чей хозяин давно умер, к заплесневелым швам между вафельными панелями, к авоськам за окнами. Впервые на меня нахлынула любовь к миру. Без оговорок. Просто любовь.

* * *

Найдя нужный дом и подъезд, я поручил Ване нажать одновременно три замызганные кнопки кодового замка. Когда ему удалось с этим справиться и язычок щелкнул, я потянул коричневую железную дверь. В подъезде пахло протухшей водой, а может, мертвыми крысами, разлагающимися в подвале.

Поднимаюсь, перешагивая через ступеньки, Ваня повторяет мои движения. Вот и третий этаж, дверь, простеганная ромбами черного дерматина. Звонок музыкальный.

– Федор? – женский голос через дверь.