Читать «Мать ветров: рассказы» онлайн - страница 63

— От храма уже ничего не осталось, сынок. Дождь, льет третьи сутки подряд. Он уже сделал свое дело, пора бы ему и кончиться. Река так сильно разлилась, что даже трудно представить себе. Послушай, как шумит. Когда. Рали пошел за цветами, вокруг храма уже была вода.

— Да я его просто так послал. Если там была вода, то не нужно было идти. Я такую…

— Как же не нужно было идти, — прервала меня мать, — ведь там Шама…

— Что ты сказала?

— А… а святой отец и его ученик, — продолжала она, не расслышав мой вопрос, — какими же они оказались мерзавцами. Им даже и в голову не пришло, что…

— А как же Шама? — спросил я, перебивая ее.

— …Так я и говорю, сынок, что Шама пришла туда помолиться. Потом она гуляла в саду и собирала жасмин. Внезапно пошел дождь. Она укрылась в храме, решив переждать там, но небольшой дождь мгновенно перешел в страшный ливень. Вскоре залило ступеньки, и вода начала подступать к храму. В этот момент святой отец вместе с учеником убежали.

— А Шаму оставили там? — спросил я быстро.

— Да что там говорить — каждому дорога только своя жизнь. Когда Рали пришел туда, то вода уже дошла до ступенек храма, на которых стояла Шама и страшно кричала, а святой отец и его ученик плыли, спасая свою шкуру.

— Подлецы, — сказал я в сердцах.

В это время кто-то постучал. Мать пошла открыть дверь. Это был помощник сборщика налогов. Он прошел прямо на веранду и сел около Рали.

— Сегодня ваш слуга совершил мужественный поступок. Он спас Шаму из полуразрушенного разъяренной водой храма. При этом он был ранен. Я отправил его к врачу, где ему оказали первую помощь. Сегодня вечером доктор снова придет… Ничего, Рали, ты скоро поправишься, — сказал он, обращаясь к нему.

Рали молчал. Когда я взял его руку и пощупал пульс, он горько заплакал.

— Что ты плачешь, Рали? — спросил я.

— Голова очень болит, — сказал он еле слышно.

— Я сейчас же пойду и немедленно пришлю сюда доктора, — сказал помощник сборщика налогов, вставая. — По-моему, он дня через два встанет. Он не сильно ушибся. Не беспокойтесь. Мужу Шамы уже сообщили, завтра он приедет.

Он ушел, а я молча сидел у постели Рали. В ушах звучали слова: «Завтра приедет муж Шамы… Завтра… Не беспокойтесь… Ушибся не сильно». Если бы он знал, что это был не только мужественный поступок…

Вошла мать с горячим молоком. Из глаз ее лились слезы. Я начал поить Рали из ложки.

Через пять дней после этого случая Шама вместе с мужем уехали в Чакваль. Перед отъездом она пришла ко мне проститься.

— Я уезжаю сегодня, — сказала она.

Лицо ее было бледно, ярко-красные губы напоминали цветок граната. Я молча взглянул на нее.

— Да сохранит господь тебе счастливое замужество, — молилась мать.

— А где Рали? — спросила она. — Я не могу уехать, не простившись с ним.

— Он пошел за водой. Вот-вот должен прийти.

Прошло около часа, но Рали не возвращался.

— Он, наверно, не придет, Шама, — сказал я как можно ласковее.

Она быстро встала, как бы поняв мою мысль.

— Будьте здоровы, — медленно сказала она, поклонилась матери и, не поднимая головы, как преступница, молча вышла.

«Человек в своих надеждах подобен пушинке, гонимой ветром, — подумал я. — Как бы он ни старался, жизнь делает по-своему. Что представляет из себя эта ничем необъяснимая надежда и зачем вообще она зарождается, если ее можно зажать в кулаке, как комок сухой земли, и растереть в порошок, а потом дунуть, и пылинки разлетятся во все стороны так, что и поймать их будет невозможно. Зачем она?… Для чего она нужна?…» В голове был целый рой бессвязных мыслей.