Читать «Мать ветров: рассказы» онлайн - страница 27

Я изо всех сил потянул веревку, однако Джагиш не смог подняться.

В конце концов, держась за веревку и вырубая ледорубом ступеньки, я, Рива и Джагдиш — все трое собрались вместе. Карабкаясь вверх, я добрался до Джагдиша. Джагдиш лежал на снегу и стонал.

— Что с тобой, Джагдиш? — спросил я, наклонясь над ним и пытаясь поставить его на ноги.

Ухватившись за меня, Джагдиш сделал попытку встать на ноги, однако тотчас же снова сел в снег.

— Видимо, я не смогу идти дальше, ушиб ногу! — проговорил он.

Густой белый туман окутал все вокруг. С дикой неистовой силой дул ветер, сплошной пеленой беззвучно летел снег.

«Хо… ааа… ааа… ооо… ааа!..»

Рива дважды свистнул. Резкий тревожный свист, словно кинжал, рассек бурю и замер где-то вдали, и снова ничего не было слышно вокруг, кроме воя и гудения ветра.

«Хо… ааа… ааа… а!..»

Подождав немного, Рива снова свистнул. Может быть, кто-нибудь отзовется?

Через некоторое время Рива опять засвистел, и мы с колотящимися сердцами чутко прислушались — не ответит ли кто-нибудь? Однако наши уши не слышали ничего, кроме злобного сатанинского хохота крепнущей бури. С каждым мгновением становилось все холодней и холодней. Руки и ноги начали коченеть от стужи. Одолевал сон, сами собой слипались глаза.

— Не спи, Джагдиш, слышишь? — говорил Рива.

Я тоже чувствовал какую-то странную тяжесть в глазах. Непреодолимо, сами собой смыкались веки. Я понимал, что спать нельзя, знал, что эта непонятная тяжесть в глазах и расслабленность во всем теле — предвестники смерти, и все-таки, как я ни силился отогнать от себя сон, глаза неодолимо закрывались. А Джагдиш, бедняга, совсем клевал носом.

Рива оглядел нас обоих.

— Слушайте меня, слушайте, что я вам скажу! — проговорил он. — Возьмите в руки снег и сжимайте его изо всех сил!.. Ну-ка!..

«Хо… ааа… ооо… ааа… а!..» — бесновался ветер.

Откуда-то издали, снизу, до нас донесся чуть слышный свист. Рива что было мочи засвистел в ответ. Нам казалось, что свист Ривы разносится далеко-далеко вокруг, призывая на помощь, словно сигнал бедствия. Сколько в нём было тревоги, сколько мольбы, сколько боли и надежды! Мы напрягли слух, стараясь услышать ответ. Неужто на самом деле кто-то ответил на свист Ривы? Или, может быть, нам просто почудилось?

Но нет! Откуда-то издалека снизу опять донесся свист. Далекий, едва слышный, но обнадеживающий свист в этот миг показался нам, заблудившимся в буране, маяком, ярко вспыхнувшим в непроглядной мгле!

Подождав немного, Рива свистнул опять. На этот раз мы услышали ясный ответ. Рива свистел. Свист его, казалось, говорил: «Мы попали в беду и находимся здесь!», а кто-то издалека отвечал: «Не бойтесь! Идем на помощь!» Ответный свист, раздавшись поблизости, затем неожиданно зазвучал откуда-то издалека. Людям, шедшим на помощь, видимо трудно было добраться до нас.

Так прошел час, потом — еще полчаса. Шедший на выручку был теперь где-то совсем близко. Еще несколько минут нетерпеливого ожидания, и вот перед нами выросла фигура пожилого горца, похожего на гнома. На груди у него висел привязанный к шее фонарь. Слабый мерцающий свет фонаря с трудом пробивался на каких-нибудь один-два газа сквозь окружавший нас плотной пеленой густой туман. Рядом с ним стоял другой горец — высокий худощавый юноша, однако в тумане невозможно было рассмотреть хорошенько их лица — оба они казались привидениями.