Читать «Мать ветров: рассказы» онлайн - страница 150

Парвати была веселой, работящей женщиной. Она смеялась так весело и заразительно, что казалось, вместе с ней смеются ее жемчужное кольцо, продетое в нос, и тонкая золотая цепочка, подпрыгивающая на ее груди поверх лиловой кофточки с короткими рукавами.

Парвати и Садашив пришли сюда из деревни, расположенной неподалеку от Кольхапура. Там у них были родители, немножечко земли и огромное множество долгов. Приехав в Бомбей, Садашив и Парвати стали работать и постепенно расплатились с долгами. У них был маленький сын Бхима. Он учился в школе, а по вечерам чистил ботинки на улице Гранд Роуд. По воскресеньям он работал целый день и зарабатывал до пяти рупий. Правда, чистыми у него оставалось не больше двух рупий, так как ему приходилось платить полицейскому и другим любителям чужого заработка для того, чтобы ему позволили работать.

Весь день до поздней ночи Садашив просиживал в своей лавке. А Парвати, устроившись на своем месте под мостом, связывала желтые цветы ниткой, плела из них гирлянды и собирала крошечные надушенные букетики, которые обычно покупают влюбленные.

Днем цветы покупают мало. Но к вечеру покупатели появляются, так как базар, находящийся по соседству, спит днем и бодрствует ночью. Душа коммерсанта всегда требует веселья, музыки и цветов. Легкие сандалии поднимают по темным лестницам грузные тела дельцов и сбрасывают свой груз в объятия подушек. И вот тогда из жирных пупков в виде цветка лотоса появляется богиня Лакшми. И не одна богиня, а сотни тысяч богинь поднимаются, позванивая золотом черного рынка. И обитатель темных сводов моста Садашив думает: «Почему богиня Лакшми не жалует своим посещением тех, кто трудится день и ночь? Им остается только горечь и обида, а Лакшми приходит совсем к другим».

Но, не найдя ответа на свой вопрос, он закрывает глаза и засыпает. А у него в ногах, положив под голову узлы, засыпают его жена и маленький сын Бхима. Мальчик засыпает с мыслью о том, что у него нет учебника по географии и что ему завтра надо будет встать пораньше, чтобы успеть до школы почистить несколько пар ботинок на станции Чёрч Гейт. На эти деньги он и купит себе книжку по географии.

Между двумя рядами спящих людей остается узкий проход. Здесь на своей веревочной кровати спал Химат Рао, инвалид второй мировой войны. Лицо его высохло и сморщилось, как пергамент, глаза глубоко запали. Вместо кисти на левой руке у него был железный крючок, правая нога по колено была отрезана. Он ходил на костылях и пугал людей своим крючком. Медали, которые позванивали у него на груди, помогли ему завести дружбу с полицейским. Химат Рао не работал, все, что ему было положено сделать, он сделал на войне. Он получал тридцать рупий пенсии, а также, пользуясь своим положением ветерана войны, собирал при содействии полицейского плату за ночлег с обитателей моста. Ни один закон не давал ему права на это, однако все платили, запуганные его угрозами. Да и полицейский ведь был на его стороне. Многие подозревали, что они делят собранные деньги пополам. Но подозрение оставалось подозрением, а деньги все же приходилось платить. А то, чего доброго, Химат Рао пожалуется полицейскому, а тот в свою очередь сообщит в полицию, и тогда всех прогонят с этого места. Куда тогда идти, под каким мостом искать убежища? К тому же кто может поручиться, что под другим мостом не будет другого Химат Рао, не будет другого полицейского, не будет кого нибудь другого, кто силой и угрозами будет вымогать плату за ночлег? Поэтому Садашив с женой покорно платили по четыре рупии, все остальные по две, а слепой нищий только одну. Но он ведь был всего лишь нищий, и не было бы особого греха, если бы он платил только пол рупии.