Читать «Мать ветров: рассказы» онлайн - страница 121

— О, нет, нет, не беспокойтесь! Мы знаем, что американские солдаты — богатые люди. Когда-нибудь, в другой раз, мы постараемся разорить вас, но не сегодня. Ведь сегодня рождество!

После кино кто-то из компании спросил Муби, понравилась ли ему картина. Муби учтиво похвалил ее.

— Но, — прибавил он, — в ней очень много песен. Вероятно, это музыкальный фильм?

— У нас каждый фильм является музыкальным, да было бы вам известно, миштер Муби! — резко отрезал Шам. Он повернулся к Муби и глубоко затянулся дымом сигареты.

— Почему же миштер? — спросил его Муби.

— Я выражаюсь так, как мне нравится! Да, именно так, как мне нравится, понятно ли это вам, мистер «чумазый».

— Чумазый? Что это значит? — удивился Муби.

— Не все ли равно, что это значит? Я просто шучу, понимаете ли вы, Муби-Луби, Чучи-Мучи!

И Шам, неожиданно протянул руку к голове Муби, взъерошил его волосы.

— Хорошо! — весело сказал Муби. — Теперь я тоже буду называть вас не Шам, а Шимми.

— Шим, Шим! — подхватил Хамид, расхохотавшись.

— О, пхате мунх! — невольно вырвалось у Шама.

— Фате му? — повторил Муби.

— Это еще одно бранное слово. Этот тип — пенджабец и не произносит иных слов, кроме бранных, — пояснил Хамид.

Прервав Хамида, Шам положил на плечо Муби руку и сказал:

— Как вы смотрите на то, чтобы пойти сейчас в какой-нибудь укромный китайский ресторан и отпраздновать там рождество? Отвечайте скорее!

— Пхате му! — подбросив в воздух кепи, воскликнул Муби. — О, отныне я буду звать так своего полковника! Непременно, вот увидите!

В китайском ресторане, куда они вошли, было безлюдно. Под причудливыми, на манер китайских волшебных фонариков, электрическими лампочками, струившими мягкий, рассеянный свет, были чинно расставлены вдоль стен маленькие изящные столики. Со стены на вошедших смотрели портреты Чан Кай-ши, Черчилля и Рузвельта. Все дышало атмосферой таинственности и загадочности.

Глаза Чан Кай-ши казались тревожными, а на лице запечатлелись следы многих страстей и переживаний.

Рузвельт, как и подобает руководителю страны, выдвигающейся на главное место среди великих держав мира, выглядел самодовольным и удовлетворенным.

Черчилль крепко сжимал во рту сигару. Жесткое и властное очертание его поджатых губ, устремленный куда-то в пространство холодный самоуверенный взгляд, — все как бы говорило: «Я был, есть и буду повелителем, чья воля определяет судьбы стран и народов…»

Когда Пракаш внимательно посмотрел на портреты, ему показалось, что в выражении лиц Черчилля и этой коричневой мумии — Чан Кай-ши есть какое-то поразительное сходство. Несмотря на все внутреннее и внешнее различие между ними, существовало что-то неуловимо общее для них обоих. Та же холодная жестокость во взгляде, то же хищное выражение в чертах лица того и другого…

На мгновенье Пракаш даже остановился, вглядываясь в портреты… Вдруг он почувствовал, что хотел бы увидеть на стене портрет другого человека… Кого?…