Читать «Нас называли ночными ведьмами. Так воевал женский 46-й гвардейский полк ночных бомбардировщиков» онлайн - страница 85

Мы уже укладывались спать в большом и неуютном сарае, где раньше была конюшня, а теперь — наша гостиница «Крылатая Лошадь», как мы ее назвали. Погода была нелетная. Собиралась гроза.

Одевшись, вышли и направились к окраине станицы, где на телеге уже стояли гроб. Полил дождь. Небо раскололось первым громовым раскатом. Причудливыми зигзагами вспыхивали молнии. В темноте мы шли за телегой по скользкой глинистой дороге. Хлюпала вода. Хлюпала под колесами, хлюпала в сапогах. Все промокли до нитки.

Медленно шли мы мимо аэродрома, мимо гостиницы «Крылатая Лошадь», в поле… Под проливным дождем. И молнии озаряли шествие.

Уныло брела тощая лошадка, покорно кивая головой. Телега раскачивалась на ухабах, и хлюпала под колесами вода.

Мы хоронили летчика. Под проливным дождем. Никто из нас не знал его в лицо. И никто не запомнил его имени…

* * *

Остался позади Дон. Мы отступаем. Степи, степи… Изредка — пустые конезаводы, небольшие хутора. Стоит сухая, палящая жара.

Ночью летаем бомбить врага. Днем перебазируемся на новое место. Спим мало. В одном из хуторов мы задержались три дня. После ночных полетов спали прямо в саду, в тени деревьев. В полдень, проснувшись от жары, я услышала какой-то странный шум. Это было ржание лошадей, громыханье повозок, топот и непрерывный гул.

Я вышла за ворота и увидела, что вся дорога, огибавшая хутор, запружена войсками. Они двигались на юг… В группе женщин, стоящих поодаль, я заметила соседку Фоминичну, которая угощала нас по утрам парным молоком. Она подошла ко мне. С ней дочка, худенькая большеглазая девочка лет семи. Ухватившись за юбку матери, она испуганно смотрела на ржавших лошадей. Иногда взглядывала на мать вопросительно и как будто с надеждой, улыбаясь беглой, вымученной улыбкой. Казалось, она хотела убедить себя в том, что все хорошо и взрослые напрасно волнуются: ничего страшного нет и не будет…

— Отступают, — кивнула головой Фоминична в сторону дороги.

— Отступают… — повторила я за ней, как эхо.

— А вы как же?

— Мы? Мы тоже…

За месяц я почти привыкла к тому, что мы отступаем. Но все чаще приходила мысль: до каких же пор? Сердце сжималось тоскливо и тягуче: до каких же пор?…

Фоминична качнула головой и тихо сказала:

— Ох, не видеть бы этого, не видеть…

Безвольно бросив руки, она горько качала головой, глядя на дорогу. Потом стала раскачиваться всем корпусом, приговаривая:

— Ох, не видеть бы…

— Мам, мам, — дернула ее девочка за юбку. Некоторое время она испуганно поглядывала то на мать, то на дорогу. Потом громко спросила:

— А куда же они, мам? Они вернутся?

Никто ей не ответил.

* * *

Второй день Надя Попова летала на разведку в светлое время: нужно было хоть приблизительно определить линию фронта здесь, в Сальских степях. В условиях быстро меняющейся обстановки, когда наши войска отступали, а немецкие танки прорывались вперед и свободно двигались на восток, это было нелегко сделать. Надя, снижаясь, летала над дорогами, следила за передвижением войск, садилась на пригодные для По-2 площадки, беседовала с местными жителями, делала пометки на карте.