Читать «Нас называли ночными ведьмами. Так воевал женский 46-й гвардейский полк ночных бомбардировщиков» онлайн - страница 51

Я дежурила в эту ночь, прилетавшие экипажи докладывали, что видели горящий падающий самолет. По расчету времени мне стало ясно, что это были Прокопьева с Рудневой… До утра вооруженцы писали на бомбах «За Женю»…

И как сухо и скупо написано о гибели любимого нашего штурмана, одной из самых ярких девушек полка, и гибели ее летчика в оперативной сводке:

«9 апреля 44 г.

В ночь на 9.4.44 г. полк имел задачу: уничтожать и подавлять огневые точки противника в п. Булганак, исключая его восточную часть т. МТФ и Грязевая путина.

Всего по заданным целям произведено 143 самолето-вылета. Налет 159 часов. Израсходовано боеприпасов: 134 ФАБ-50, 105 АО-50, 184 АО-25, 36 АО-10, 956 JD-2, 6 САБ-3. Разбросано 182 000 листовок.

Разрывы бомб расположились в цели ПВО противника: МТФ — батарея «эрликон».

Свои потери: 1 самолет, 1 экипаж.

Место дислокации полка — Пересыпь».

Когда через два дня началось наступление, мы перелетели в Крым. Я с командиром эскадрильи Ольгой Санфировой летала к месту гибели Панны и Жени: мы хотели найти хотя бы обломки самолета, а может быть, увидеть и их тела…

Сколько видела я после этого линий фронта и разрушенных городов, но никогда не встречала такой израненной земли, как в Керчи и ее окрестностях. Огромное пространство было изрыто воронками от бомб и снарядов. Всюду лежали поломанные и сожженные машины, остатки сбитых тяжелых самолетов. В городе торчали темные печные трубы в окаймлении фундаментов. Целых домов не было вообще…

Следов нашего маленького По-2 мы не нашли… И долго еще в душе теплилась надежда, что Прокопьева и Руднева живы, хотя мы и знали, что так быть не могло. А Женина мама надеялась, что дочь ее жива…

Все наши родители перезнакомились в Москве, ездили друг к другу, звонили, рассказывали новости. Когда погибла Женя, я написала своей маме, так что она знала, а Анна Михайловна — Женина мать — еще нет. Она приехала к моей маме со своим волнением — давно нет писем… И мама писала мне, что не могла глядеть в ее глаза, и рассказать не могла.

Дуся Пасько — она тоже была с мехмата — рассказала мне, что после войны Женины родители ежегодно собирали ее друзей в Женин день рождения и всегда говорили о ней как о живой.

Тяжело переживали мы гибель Жени Рудневой, нашего звездочета и сказочника, милой, нежной, любимой подруги. И только после войны мы узнали, что оставшиеся под Керчью жители подобрали останки наших девушек. Прокопьеву приняли за мужчину и похоронили в общей могиле, а Женю — отдельно и написали, что здесь лежит неизвестная летчица.

Давно уже они перезахоронены, и им поставлен памятник на военном кладбище города Керчи. Я была там со студентами университета, когда отдыхала в лагере МГУ под Анапой. Была и в Пересыпи, показала студентам наш бывший аэродром и большой памятник, который поставили рыбаки нашему полку… Звание Героя Советского Союза было присвоено Жене посмертно среди первых пяти…