Читать «Эротикурс» онлайн - страница 7
Юлия Владимировна Щербинина
Большое презрение к большим, лгавшим мне людям отравило мне тогда сердце, и отошла последняя близость, и, казалось, потухла любовь.
Володя из товарища превратился в тайного сообщника. Мы должны были, зная свою тайну, скрывать её. Это страшно сближало, и мы ненавидели друг друга за то страшное и уже непоправимое сближение. Это было как одно лицо, никому не видимое, только нам одним. Оно глядело – и мы не могли оторвать глаз; и как могли мы отгадать, от добра или от зла оно?
Спутанные, смущённые, отравленные и злые, – мы долго не отрывались от тех глаз своей загадки и вдруг понимали, что в нас те глаза и мы та загадка. Тогда мы искали в себе разрешение и, жалкие, ненавидели: Володя с жадным бессилием, я со злым торжеством.
(Лидия Зиновьева-Аннибал «Чёрт»)
Острое чувство обнажённости также появилось во всём теле, но оно было свежо и чисто. Напоминало то чувство, когда летом, где-нибудь на берегу реки, она раздевалась, чтобы купаться. Голая и стройная, стояла она на зелёной траве, нежащей босые ноги, над прозрачной водой, пронизанной солнцем до самого песчаного дна.
Ощущение своего голого тела, по которому, нежно грея, двигались пятна солнечного света и мягкий обволакивающий ветерок, было приятно и волновало, как запретное наслаждение.
Она стояла голая только потому, что никто её не видел, но всё время чудилось, что со всех сторон жадно смотрят тысячи глаз. И в этом неуловимом сплетении чистого целомудрия и неосознанной потребности стыда было что-то волнующее и манящее. И теперь ей показалось, как тогда, что всё её тело, от круглых плеч до розовых пальцев на ногах, напрягается упругим и свежим напряжением, как после купанья в студёной прозрачной воде.
Было стыдно, но хорошим, кружащим голову, как вино, стыдом. Даже захотелось ещё большего стыда. Но всё-таки она подумала, что это совершенно невозможно.
(Михаил Арцыбашев «Роман маленькой женщины»)
Она замкнула дверь на ключ, зажгла перед зеркалом свечи и медленно обнажила своё прекрасное тело.
Вся белая и спокойная стояла она перед зеркалом и смотрела на своё отражение. Отсветы от ламп и от свеч пробегали по её коже и радовали Елену. Нежная, как едва раскрывшаяся лилия с мягкими, ещё примятыми листочками, стояла она. И безгрешная алость разливалась по её девственному телу. Казалось, что сладкий и горький миндальный запах, веющий в воздухе, исходит от её нагого тела.
Сладостное волнение томило её, и ни одна нечистая мысль не возмущала её девственного воображения. И нежные грезились ей, и безгрешные поцелуи, тихие, как прикосновение полуденного ветра. И радостные, как мечты о блаженстве.
