Читать «Генерал Иван Георгиевич Эрдели. Страницы истории Белого движения на Юге России» онлайн - страница 89

Это его образ наиболее идеализирован в добровольческой мифологии. Как и в случае с Корниловым, память о нем подверглась фольклоризации сразу же после его смерти. Осенью 1919 года эссе «Те, кто красиво умирают», опубликованное в газете ненадолго занятого Курска, приписало марковцам особую манеру держать себя – сдержанность и меланхоличную отрешенность. Так символизировалась их преданность образу погибшего шефа. По-видимому, ближе к истине портрет генерала, данный бывшим полковником Е. И. Булюбашем в воспоминаниях, датированных 1962 годом, и писателем А. Н. Толстым. Булюбаш отказался служить под командованием Маркова, чтобы не портить с ним отношений из-за того, что тот бывает слишком резок и груб. В романе «Хождение по мукам» А. Толстого Марков назван человеком, отравленным трупным дыханием мировой войны, испытывающим наслаждение игрой боя. Один из персонажей, офицер Рощин, дал характеристику «цветных» полков: дроздовцы, носящие пенсне в честь их покойного шефа; разочарованные корниловцы и марковцы, которые «шикарят грязными шинелями и матерщиной».

О гибели Маркова Эрдели сообщил малоизвестную деталь: тот был тяжело ранен в дневном бою и умер ночью. Погибшему генералу были адресованы слова настоящего восхищения и скорби: «…Горячий пылкий человек, умный, честный, благодарный, храбрый, любящий солдат». О смерти Маркова он плакал вместе с Деникиным. Далее он писал: «Убывает наша пятерка – Корнилов, Деникин, Лукомский, Марков и я. Двоих уже нет». Это пятерка тех, кто решил собирать армию на Дону. Теперь подчиненные оттаскивают его от наблюдательного пункта, чтобы с ним ничего не случилось.

Имя Врангеля упоминается в уцелевшей части записок только в связи с его болезнью. Зимой 1919 года Врангель тяжело переболел сыпным тифом. Ему привозили «мешки» с кислородом для усиления действия сердца. «Жаль, – пишет Эрдели, – после тифа слабое сердце». И немного позже:

«Сейчас пришло в голову, а вдруг Врангель умрет, меня посадят на его место на Северном Кавказе. Вот будет неприятный сюрприз. Для меня хуже нет этого Кавказа, тем более что лучшие части Добровольческой армии уведены к Дону, и здесь только оставшиеся терцы и кубанцы» (24.02.1919).

Хотя генерал А. А. Брусилов и не вождь Добровольческой армии, но реакция Эрдели на слухи об офицерской организации под его началом в Москве интересна:

«На Брусилова надеяться нечего, веры в этого вьюна нет никакой, но все может быть, так как Брусилов воспользоваться моментом может и может перекраситься из монархиста в большевика, а потом в республиканца и опять в монархиста, сколько угодно».