Читать «Через Гоби и Хинган» онлайн - страница 91

Стремительно развивается наступление. Порой кажется, что земля не выдержит, расколется от этих ударов. Пылью и дымом заволокло горизонт. Дышать становится все трудней и трудней. Мелкий песок хрустит на зубах, от песка и гари саднит горло. Это авиация наносит мощные бомбовые удары по укреплениям противника.

Условия, в которых наступала бригада, создавали ряд трудностей, до этого нам не встречавшихся. В открытой пустыне осложнялась маскировка танков, особенно с воздуха. Техника быстро выходила из строя от воздействия на нее песка и пыли. Быстро ехать невозможно, двигатели расходуют горючего больше нормы в два-три раза. Из охладительной системы моментально выпаривается вода. Ночью беспощадно грызут комары. Да какие! Не помогают ни дым папирос, ни противокомарные сетки. Особенно достается тем, кто в вечерние часы и ночью вынужден оставаться вне машин. Искусанное комарами лицо распухает до неузнаваемости.

Наступает первое военное утро. Знойное, неприветливое, оно тоже не приносит облегчения. Рот, нос и глаза забиты песком. Дыхание перехватывает, смотреть больно. Испытываешь гнетущее чувство, когда на твое тело давит палящий зной. А вместе с горячим, словно из доменной печи, воздухом в легкие проникает раскаленная песчаная пыль. Появляется непреодолимая жажда, так и тянется рука к фляге с водой.

Безводная пустыня изнуряет воинов, изматывает силы. Нужна вода, а ее на нашем пути, как правило, не оказывается. Отступающие японцы разрушают колодцы или отравляют их. И вдруг впереди виден огромный водоем. Раздаются радостные возгласы: «Вода-а!» Увеличиваем скорость. Проезжаем километр, два, пять, а воды все нет. Оказывается, это мираж. Такое в безводной пустыне бывает.

Но это еще не все причуды пустыни. То и дело мы испытываем на себе ее необузданный, дикий нрав. Только что солнце светило ярко – и вдруг начало тускнеть, как будто его затянуло темным покрывалом. Скорость ветра резко усиливается. Раскаленный песок нещадно сечет лицо и руки. Ни охнуть, ни вздохнуть. С трудом удается прополоскать рот. Нас накрыла песчаная буря, которая продолжалась несколько часов. Однажды пережив это бедствие, не забудешь о нем всю свою жизнь.

Немало неприятностей доставляли нам японские диверсанты. У отравленных ими колодцев они оставляли записки с угрозами. В записках говорилось, что наши войска погибнут в ущельях и теснинах Большого Хингана, что гневные потоки горных рек нам не поможет преодолеть никакая сила. Мосты будут уничтожены, русских поглотят солончаковые топи. Монгольским воинам (цирикам) предлагалось возвращаться обратно.

Эти записки подписывал некий «Тимур Дудэ», именовавший себя потомком Джучи, сына Чингисхана. Долго не удавалось поймать его. А когда он все-таки попался, оказалось, что этот «потомок» даже не монгол, а сын бывшего белогвардейского офицера, завербованный японской разведкой.

Вопреки угрозам таинственных «пророков», танкисты упорно продвигались вперед. Уже в первый день наступления бригада достигла предгорий Большого Хингана. В горах Большого Хингана двигаться было исключительно трудно. Дороги отсутствовали, а охотничьи тропы совершенно не годились для танков. Казалось, и погода ополчилась против нас. В пустыне, когда мы мечтали о дожде, его не было. В горах прошли проливные дожди. И без того бурные горные реки превратились в дикую стихию, преградившую нам путь.