Читать «Меломан» онлайн - страница 6

Самое большее, чего он мог достичь, походило на стенографическую запись. У Фостера был чистый и верный голос, и он подумал, что, если ему удастся найти кого-то, кто записал бы ноты, он смог бы воспроизвести мелодию.

Закончив, он внимательно осмотрел автомат. Разбитая панель была заменена. Он дружески похлопал его и ушел, погруженный в свои мысли. Его секретаршу звали Лоис Кеннеди. На следующий день она вошла в кабинет как раз в тот момент, когда Фостер тыкал пальцем в клавиши, тщетно пытаясь записать мелодию.

— Позвольте вам помочь, мистер Фостер, — сказала она. Она понимающим взглядом окинула пачку исписанных листков.

— Я… нет, спасибо, — ответил Фостер.

— У вас не ладится с записью? — спросила она и улыбнулась. — Так бывает со многими композиторами. Они пишут на слух, но не могут отличить соль от ля.

— Вот как! — пробормотал Фостер.

Девушка внимательно на него посмотрела.

— Давайте сделаем так: вы мне наиграете, а я запишу. Фостер очень старался, но у него ничего не вышло. Наконец он взял бумажку, на которой были записаны стихи, и принялся напевать их.

— Прекрасно, — сказала Лоис. — Вы просто пойте, а мелодию запишу я.

У Фостера был чистый голос, и он обнаружил, что он на удивление прекрасно помнит исполнение меломана. Он спел песню, и Лоис принялась наигрывать ее на пианино, а Фостер стал поправлять ее. По крайней мере, он мог сказать, что верно, а что неверно. Лоис же, с самого рождения жившая в мире музыки, без всякого труда перенесла песню на бумагу.

Песня привела ее в восторг.

— Просто прекрасно! — сказала она. — Это нечто поистине новое. Мистер Фостер, вы просто молодец, не хуже Моцарта, честное слово. Я прямо сейчас отнесу ее боссу. Обычно мы не торопимся, но этот ваш первый опыт очень удачен.

Галиаферро песня понравилась. Он сделал несколько метких замечаний, которые Фостер с помощью Лоис перевел на нотную бумагу. Потом шеф пригласил других песенников послушать опус Фостера.

— Я хочу, чтобы вы услышали то, что хорошо, — сказал им Галиаферро. — Это моя новая находка. Он вам покажет, как надо работать. Я думаю, что мы должны влить в свои жилы свежую кровь, — закончил он своим мрачным голосом, обводя глазами поверженных в прах песенников.

Но у самого Фостера внутри все дрожало: он знал, что эта песня вполне могла оказаться плагиатом. Он так и ждал, что кто-нибудь из слушателей крикнет:

— Эта ваша новая находка свистнула песню у Верила!.. Или у Гершвина, или у Гармонштейна, — все было возможно.

Но никто его не уличил, песня действительно была новой. Она установила за Фостером репутацию человека, опасного вдвойне: он написал и музыку, и стихи.

Успех был полный.

Теперь каждый вечер он проделывал одно и то же: в одиночку отправлялся в бар в нижнем городе, и автомат помогал ему написать песню. Казалось, он в точности знал, что именно нужно. Взамен он просил очень мало. С непрошеной верностью он награждал его «Сигаретой» и "Двумя флагами", а иногда играл любовные песни, звучавшие в ушах и в сердце Фостера. Это были серенады в его честь.

Иногда Фостеру казалось, что он сходит с ума.