Читать «Никто не знает ночи. Рассказы» онлайн - страница 13

«Люди, — сказал он вслух, — должны же где-то быть люди, которые мне помогут». Ноги у него подгибались от усталости, и теперь, остановившись, он пошатнулся, в глазах потемнело, он медленно осел на колени, и его стошнило. «Ты заслужил пулю», — сказал он, отирая губы левой рукой. И, ощутив во рту вкус крови, опять почувствовал прежнюю пульсирующую боль — она не утихала. Рука сильно кровоточила, у основания большого пальца застряло внутри что-то твердое. «Люди, — повторил он, поднимаясь на ноги и судорожно глотая слюну, — должны же где-то быть люди…» Он сказал это в полубеспамятстве и, сделав несколько неверных шагов, увидел черную тень, скользящую вдоль белой стены и вдруг устремившуюся ему навстречу, — он замер на месте: тень напружинилась и изготовилась к прыжку в трех шагах от него. Овчарка, обыкновенная овчарка, сказал он себе, стыдясь, что так и не избавился от детского страха перед собаками и даже сейчас не может его побороть. «Убирайся домой, — сказал он, чтобы придать себе духу и нарушить зловещую тишину, — слышишь, живо домой!» Но в ответ раздалось глухое, утробное рычание, и он ощутил жаркое покалывание во всем теле и попятился назад, медленно, бесшумно ступая, не сводя глаз с овчарки и удивляясь, что между ними все время сохраняется расстояние в два-три шага, хотя собака вроде бы не двигается с места. Оказавшись за воротами, он резко развернулся, и в тот же миг овчарка громко залаяла, и, пока он бежал дальше вдоль решетки, он все время слышал, как она носится по ту сторону ограды, шелестя мокрыми листьями и оглашая тишину трубным гавканьем. «Да заткнись ты, черт тебя дери!» — простонал он сквозь стиснутые зубы и тут же услышал, как другая собака подала голос из соседнего дома, — он бежал, как сквозь строй, между рядами заливающихся лаем собак, которые оповещали округу, что вот он, вот он где, ловите его, хватайте, бежал, судорожно сжимая кулаки, готовый разрыдаться от бессильной ненависти ко всем собакам и ко всем богатым господам, которые держат собак и имеют сигнальные звонки для охраны себя и своего треклятого имущества — несмотря на войну, и хаос, и вражескую оккупацию. Наконец он свернул на боковую дорогу, лай и вой понемногу утихли, и он обратил ненависть против самого себя со своей собачьей истерикой, он клеймил себя позором, грозя, что поплатится пытками и смертью за слабость и предательство по отношению к партии и своим товарищам, одновременно сознавая, что это просто заклинания с целью отвратить самое ужасное, которое все равно неотвратимо, и одновременно отдавая себе отчет, что такого рода мысли — рецидив буржуазности, дань буржуазным предрассудкам, и опять он почувствовал усталость, смертельную усталость, и заметил впереди просвет, а немного погодя увидел небольшую площадь и посреди площади — белую башню с золотым крестом, на который из незримого источника падал далекий бледный свет.