Читать «... а, так вот и текём тут себе, да ... (или хулиганский роман в одном, но очень длинном письме про совсем краткую жизнь)» онлайн - страница 560

План безупречен, но как насчёт деталей? Например, куда?

Ну, во первых, туда, где тепло – хватит с меня обморожений, а во-вторых, где есть море и горы.

Крым не подходит – горы низковаты, к тому же он занят Ольгой.

Следуя карте, палец наползает на Баку. Вот и ладненько.

Получив причитающийся мне отпуск в строительном цеху «Мотордетали», я написал заявление на увольнение.

Но прежде чему уехать, оставалось ещё одно дельце.

Обещание данное мною трём незнакомцам в ресторане – наведаться в город Львов.

Чем ближе ко Львову, тем медленнее шёл поезд по склонам Карпатских гор с высокими тёмными елями-смереками, но всё-таки под вечер довёз до места назначения.

В ячейке камеры хранения я оставил свой портфель, где, кроме гигиенических необходимостей, притаилась также серая полузимняя кепка, чтобы налегке пройтись по городу в своей неизменной шляпе.

Львов красивый город, в нём немало памятников старинной архитектуры и улиц мощёных булыжником.

Недаром именно здесь снималась 4-серийная советская экранизация «Трёх мушкетёров»; просто нужно стараться, чтобы трамвайные рельсы не попадали в кадр.

Во Львове я не воспользовался никаким видом транспорта, а пошёл пешком.

Куда?

К Оперному театру. Моё обещание исполнено, во Львов я наведался, но отнюдь не собирался бегать по улицам с вопросом: «а вы, случайно, не бывали проездом в Конотопе два года назад, после того как откинулись с зоны?»

Я ж не полудурок.

Я шёл культурно и приятно провести время, потому что поезд на Киев отправляется ровно в полночь.

Оперный театр во Львове – просто загляденье, дворец; молодцы построившие его поляки; но насчёт приятности, то фиг я угадал.

Там шла опера местного современного классического композитора о крестьянских волнениях XVI-го века. Творение в стиле «поедят!»

Но назвался груздем – полезай в кузов, и я отсидел от звонка до звонка.

К полуночи я вернулся на вокзал, открыл ячейку камеры хранения, а затем расстегнул портфель.

Шляпу я положил внутрь ячейки, а на голову плотно насадил серую кепку из портфеля.

Затем я его закрыл и вынул из ячейки, и нежно прикрыл её дверцу, да ещё и хмыкнул, представляя реакцию следующего её открывателя, когда уткнётся взглядом в одинокую шляпу без головы.

Иди и думай чтó подумать…

Вернувшись в Конотоп я начал делать прощальные визиты – к брату Саше на Сосновскую, к сестре Наташе На Семь Ветров; вот только на Декабристов 13 не пошёл.

Всё-таки я полудурок.

Наташа на прощанье сделал мне богатый подарок – новое зимнее пальто серого сукна с каракулевым воротником. По-видимому, на Гену размер не подошёл, а мне оказалось впору.

Ещё я сходил в ЗАГС, чтобы мне в паспорте поставили штамп о разводе с Ирой, но меня послали в нежинский ЗАГС, по месту заключения брака.

Нежинский ЗАГС потребовал справку из конотопского народного суда, где расторгался наш брак.

– Послушайте,– сказал я,– у вас уже записано, что она со мной в разводе. Поставьте мне штамп на этом основании и дело с концом.