Читать «Очень приятно, Ниагара. Том 1» онлайн - страница 22
Ирина Геннадиевна Бехталь
– Понятно. Желаю большого счастья твоему семейному кораблю, – хрипло, но твердо ответила я.
Чего уж тут, все логично укладывается в общую статистическую картину. Мужчины так упоительно лживы и так топорно предсказуемы в своих внесемейных похождениях. Положа руку на сердце, я вовсе не рассчитывала, что ради меня, такой великолепной и чарующей, мужчина бросит семью и побежит расчищать площадку под венцом. По большому счету, именно этого и не хотелось – оставлять в кильватере руины чужого счастья. Я прекрасно знала, что 80% неверных супругов, околдованных и плененных свободными красавицами, влюбленных и окрыленных новыми перспективами неземного блаженства, все же в итоге предпочтут остаться на вытоптанной и примятой поляне, где все понятно и предсказуемо. Где павлиньи перья и соловьиные рулады уже в прошлом. Где не надо напрягаться и завоевывать. Где можно расслабиться и быть самим собой: ворчливым, неопрятным, ленивым, раздраженным или уставшим, высокомерным, разбитым, несамостоятельным, неумелым, неумным или бедным. И тебя примут.
Но как трагически безответственны все эти Степановы «разведусь», «уйду», «брошу все», «жить не могу без тебя», «ты выйдешь за меня замуж» и пр., выданные налево. Зачем эта звездная пыль? Да для поднятия своей самцовой самооценки, для водружения себя любимого на шаткий пьедестал настоящего мужчины. Ведь так героически и самоотверженно выглядит женатый бунтарь, который в обычном своем состоянии даже не подкаблучник, а подпяточник. Вот из-под этой женской пятки он и брызжет последними революционными каплями собственной гордости: «я всегда буду любить тебя».
Ксения
Когда произносят слово «казачка», я сразу вспоминаю два незабвенных образа: Аксинья из знаменитой нетленки М.Шолохова и Ксения из пестрой киноленты моей жизни. Или обе сразу, как единый синтезированный образ – Аксения. Историк государства российского считает, что казаками называли людей вольных, не связанных никакими обязательствами, готовых к работам по найму и свободно перемещавшихся с места на место. Не вступая в полемику с С.М. Соловьевым, скажу, что моя казачка Ксеня, всю сознательную жизнь работавшая по найму и безгранично вольная в речах, поступках и решениях, была очень привязана к месту своего обитания и связана священными узами обязательств с родными и друзьями.
В детстве и молодости, пройдя школу благородных девчонок-октябрят, девочек-пионерок и девиц-комсомолок, Ксения вкусила плодов раболепного поклонения и властных прелестей общественно-значимой работы на самом пике пропартийных советских комитетов. Как ни странно, это не испортило искрометного и открытого характера девушки и лишь укрепило ее веру в светлое будущее, усилив проявления пассионарности…
Как и шолоховская героиня, Сеня-Ксеня блистала внешней и внутренней красотой. Высокая, статная, ширококостная, с огромными зелеными глазами и густой гривой черных волос, она – обладательница громкого зычного голоса, веселого нрава, упорного трудолюбия, крепких убеждений и непревзойденной любви к людям. По крайней мере, любви к той их части, которая отвечает высоким моральным и человеческим стандартам самой Ксени. К врагам прогресса и хулителям великих идей она показательно и искренне беспощадна.
